Зачем в СКР создали «врачебный» отдел и как компенсируют ущерб пострадавшим,  рассказывает руководитель правозащитной группы «Акцент» Булат Мухамеджанов, помогающей отстаивать права пациентов. 

Цеховая солидарность

Венера Вольская, «АиФ-Казань»: Булат Салихжанович, в 2016 году в отношении медиков было возбуждено 39 уголовных дел. При этом до суда дошло только 6... 

Булат Мухамеджанов: Часто вина врача для самих больных и их родственников очевидна, но это сложно доказать в суде. Для того чтобы выяснить, есть ли причинно-следственная связь между действиями врача и ухудшением здоровья, приходится обращаться к медикам же. Как правило, следователь вынужден направлять материалы в Республиканское бюро судмедэкспертизы, которое подведомственно минздраву. Так, в Чистополе  при выяснении причин смерти женщины следствию пришлось полагаться на исследования экс­перта, который работал патологоанатомом в той же больнице, где умерла пациентка. Как выяснилось позже, патологоанатом не изъял гистологический материал для исследования и составил протокол с неполными сведениями. Анализа нет – причинно-следственная связь не доказана - уголовное дело прекращено. Сейчас речь идёт лишь о компенсации морального вреда родным в связи с действиями патологоанатома.

- Да, по ходатайству потерпевших экспертизу проводят за пределами РТ, но такое происходит нечасто. Видимо, потому что это вопрос дополнительного времени и денег.

- А сами следственные органы признают наличие проблемы корпоративной солидарности медработников?

- Признают.  Слишком многие дела в суде рассыпались, и когда дошло до точки кипения, в 2016 году при следственном управлении СКР по РТ создали отдельное медицинское экспертное подразделение. Там сличают результаты, полученные собственными экспертами, с результатами  исследования Республиканского  бюро судмедэкспертизы. 

- И как результаты?

- Создание этого отдела существенно улучшило качество экспертиз и расследования. В январе глава СК РФ А. Бастрыкин обозначил приоритеты деятельности ведомства, в числе которых - усилить расследование преступлений, совершённых медиками.

- Но есть ведь ещё страховые компании, которые перечисляют средства на лечение и должны быть прямо заинтересованы в предоставлении качественных медуслуг.

- Да, они должны отстаивать интересы пациентов, у них есть и рычаги воздействия - страховщики могут наложить на медучреждения штрафы. Свои проверки они проводят, но, к сожалению, заключения страховой компании редко учитываются следователями и судьями. Суды больше доверяют Росздравнадзору.

- Раньше проблему создавала длительность экспертизы: пока она проводилась, истекали сроки давности возбуждения уголовного дела. А теперь?

- Мы  не застрахованы от того, что врач после начала разбирательства не дописал что-то в историю болезни, другие документы. Как решить эту проблему?

- Действительно, схватить за руку очень сложно. Но добросовестный  эксперт увидит и подмену документов, и приписки.

Без умысла 

- Если уголовное дело закрыто, на что могут претендовать пациенты или их родственники?

- Приведу недавний пример. 36-летний мужчина в течение месяца лечился в стационаре Сабинской ЦРБ, но заведующий хирургическим отделением  несвоевременно диагностировал у него язву желудка и не принял решение о проведении экстренной операции. В результате массированного кровотечения больной скончался. На суде заведующий до последнего слова не признавал своей вины, но когда он понял, что обвинительный приговор неминуем, сообщил, что готов  возместить моральный ущерб в размере 500 тыс. рублей. Судья прекратил дело в связи с примирением сторон. Вот пример урегулирования вопроса в интересах обеих сторон. Но приговор с реальным сроком лишения свободы - это крайняя мера. Ведь врач в 99% случаев не совершает умышленное преступление, он допускает ошибку. Лишение права заниматься меддеятельностью и адекватная денежная компенсация - уже серьёзное наказание.

- В России жизнь человека оценивают недорого. А в каких конкретно цифрах, если речь о  жизни больного?

-  У нас есть вопросы к судебным органам по размеру компенсации. Максимальная сумма, которую нам удалось взыскать в РТ за смерть пациента, - 700 тысяч рублей. А, например, в Забайкальском крае миллион - обычная сумма. По решениям Европейского суда по правам человека в пользу пострадавших могут взыскать десятки тысяч евро. Размер компенсации определяет сам судья. Чётких критериев, влияющих на сумму, нет. 

В Актанышском районе врач женской консультации вовремя не госпитализировал беременную женщину, выбрал неверную тактику родоразрешения без проведения терапии. В результате женщина и плод погибли. Экспертиза выявила прямую причинную связь между действиями медика и летальным исходом, но, несмотря на это, суд приговорил врача к штрафу всего в 50 тысяч рублей. И Верховный суд РТ согласился с этим решением!

- Неужели всё беспросветно?

- Правовой уровень граждан существенно возрос в последние годы. Зачастую они обращаются к нам, уже имея на руках необходимые документы. CКР, с которым мы тесно сотрудничаем, также ориентирован на активную работу по «врачебным делам». Но наша цель – не увеличить количество таких дел, а привлечь внимание к проблеме, чтобы врачи не отмахивались от пациента, а оказывали ему всю возможную помощь.

«Врачей надо носить на руках»

Ростислав Туишев, заслуженный врач РФ и РТ:

- Медицина не входит в число абсолютно точных наук, и нет ни одной страны, где медработники не допускают просчётов. В Америке официально заявляют о 150 тысячах врачебных ошибок в год, в Германии - о 80 тысячах. И это в странах, где условия для докторов намного лучше, чем в РФ. Судите сами: в одной из лучших клиник мира - клинике Мейо работает 50 тысяч человек, у нас в РКБ 3 тысячи. Врач по их нормативам может консультировать пациента 1,5 часа, у нас же хирург просто не сможет оперировать, если будет тратить столько времени на разговоры. 

И вот при такой разнице в ресурсах российская медицина умудряется делать заметные успехи, ведь по некоторым показателям мы можем посоревноваться с Европой. Возьмите хотя бы детскую смертность. Я считаю, что мы наших докторов должны носить на руках.

А ещё не мешает сравнить, какова была медицина в РТ пять лет назад и что мы имеем сейчас. Оснащение, внешний вид медучреждений, инфраструктура для больных, высокотехнологичная помощь - во многих вещах здравоохранение вышло на другой уровень. У нас работают выдающиеся учёные, а делиться опытом к нам приезжают лучшие специалисты мира. Надо это ценить.

Мнение эксперта

Гульназ Зигангареева, начальник Управления контроля качества медпомощи страховой компании «Ак БАРС-МЕД»:

- Страховая организация не определяет виновность врачей. Но мы постоянно контролируем качество медицинской помощи. Только в 2016 году нами сделано 230 тысяч экспертиз качества медицинской помощи. 

Доля выявленных нарушений снижается: с 28% в 2015 году до 17%  в следующем году. Преобладают нарушения в выполнении необходимых диагностических мероприятий (лабораторные анализы, рентгенография, УЗИ, томография, консультации специалистов), а также в лечении, например, неверная лекарственная терапия, несвоевременное оперативное вмешательство. 

Число жалоб жителей на качество медпомощи уменьшается. Всего же в прошлом году по обращениям граждан РТ проведено 770 экспертиз. 

Официально

Адель Вафин, министр здравоохранения РТ: 

- Из 39 уголовных дел, возбужденных против медработников в прошлом году, в суд передано лишь 15 процентов. Это говорит о том, что  доказательств их вины недостаточно. Но мы  в министерстве не ставим целью  защитить честь мундира. Проводим служебные проверки, привлекая экспертов. А есть еще такой метод воздействия, как общественное порицание коллектива. О работе отрасли можно судить хотя бы по тому, что по ожидаемой продолжительности жизни население перешагнуло рубеж в 73 года. Делается очень многое – проводим сложные пересадки органов, а отдельные виды высокотехнологичной помощи, как в Европе, реализуем систему оказания помощи при инфарктах миокарда, нарушениях мозгового кровообращения. Несмотря на непростую экономическую ситуацию, модернизация здравоохранения в РТ не прекращалась.