Лига защитников пациентов
oбщероссийская общественная организация
Новости
У каждого хирурга за спиной есть свое кладбище: парламентарии об ответственности за врачебные ошибки
Какова должна быть цена врачебной ошибки и ответственность врачей за результаты лечения? - такие вопросы ставит перед читателями "Известий" адвокат, профессор, доктор юридических наук Анатолий Кучерена.
Исторически отношение общества и государства к врачебным ошибкам варьировалось в чрезвычайно широких пределах. За 2 тыс. лет до н.э. во времена вавилонского царя Хаммурапи за смерть больного врачу могли отрубить руку, отрезать язык или выколоть глаза. В одной из русских летописей описан такой эпизод. Врач, некий немец Антон, лечил князя Каракуча, однако князь умер. Великий князь Иоанн III повелел убить лекаря — "свели его на Москву-реку под мост зимою и зарезали ножом, яко овцу".
Однако постепенно времена и нравы смягчались, и уже в XIX веке ни в Европе, ни в России врачи не несли никакой ответственности за результаты своих действий. Следствием этого становились грубейшие ошибки, приводившие к смерти больных. Современная система подготовки врачей делает подобные ситуации маловероятными. И тем не менее, ошибки случаются. В том числе и те, ценой которых становится жизнь пациента.
Эти ошибки бывают двух видов. Первые описываются философской сентенцией "Людям свойственно ошибаться". Ни один, даже самый гениальный, медик не способен во всех случаях предусмотреть все варианты развития болезни и выбрать оптимальную стратегию лечения. Такие ошибки должны становится предметом анализа со стороны профильных министерств и ведомств и самой медицинской корпорации.
Другие ошибки обусловлены преступной халатностью. Это и случаи удаления здоровых органов вместо больных, и оставление в организме пациентов инструментов, и путаница с результатами анализов. Лица, допустившие такие ошибки, должны привлекаться к ответственности; больные же должны иметь возможность добиться достойной компенсации. Такие случаи, кстати, уже имеют место в России. В СМИ сообщалось, например, как в одной из больниц Сахалина женщине назначили операцию, в которой не было никакой необходимости. В результате она потеряла почку. Суд постановил выплатить ей 1 млн рублей. Сумма, разумеется, более чем скромная, с учетом нанесенного тяжелейшего вреда здоровью.
Практически ежедневно в СМИ сообщаются факты об искалеченных человеческих судьбах и смертях, произошедших в следствии допущенных врачебных ошибок.
Корень проблем российской медицины лежит в бесконтрольности и безнаказанности при оказании медицинской помощи. Об этом радиостанции "Эхо Севера" заявил эксперт-патологоанатом, пожелавший остаться анонимным.
"Сама структура нашей медицины позволяет любому медработнику совершать любые ошибки, в том числе и трагические, а зачастую и безнаказанно проявлять халатность. Главная проблема медицины — это самоконтроль. Правильность постановки диагноза, адекватность и своевременность лечения контролируется в итоге врачами патологоанатомического отделения той же больницы в которой и "лечили" больного. Если больного просто угробили из-за врачебной ошибки или халатности, то ни главный врач больницы, ни лечащий врач не заинтересован в афишировании этой информации. Поскольку больница как минимум понесет материальный ущерб. ФОМС не оплатит лечение такого больного и вынесет штраф. Соответственно на врача-патологоанатома, дающего заключение по этому случаю смерти, оказывается огромное материальное и административное давление, вплоть до увольнения с работы. В результате патологоанатомы вынуждены покрывать врачебные ошибки и искажать статистику", — рассказал эксперт.
По его словам, это наглядно проявилось на примере одной из крупнейших больниц Архангельской области. "Как только уволился зав. отделением патанатомии больницы и на работе остался один патанатом, и тот без действующего сертификата, и больнице пришлось привлекать для проведения патологоанатомических исследований специалистов судебно-медицинской экспертизы. Итогом стало 40% расхождений диагнозов прижизненных и посмертных", — сообщил собеседник издания. "То есть в 40% случаев люди умерли не от того, от чего их лечили в больнице. А это уже смертность уровня больницы Освенцима", — подчеркнул эксперт.
К примеру, ежегодно в США от 50 тыс. до 100 тыс. пациентов погибают в результате врачебных ошибок. А ведь речь идет о самой высокотехнологичной, квалифицированной и высокооплачиваемой системе здравоохранения в мире. И всё же наличие развитого гражданского общества, независимого суда и высокие профстандарты американских медицинских корпораций позволяют не замалчивать допущенные ошибки и компенсировать ущерб пострадавшим. В других странах, к сожалению, дела обстоят иначе.
Как считает Кучерена, лучший способ борьбы с врачебными ошибками — это не судебные преследования медиков, а повышение квалификации и роли врача в обществе.
Какова должна быть цена врачебной ошибки и ответственность врачей за результаты лечения? Нужны ли судебные преследования или лучший способ борьбы с врачебными ошибками - это повышение квалификации и роли врача в обществе, как считает Кучерена? Как бороться с практикой замалчивания допущенных ошибок? – с такими вопросами Regions.ru обратилось к российским парламентариям.
***
Николай Харитонов
Убежден, что ответственность медиков за врачебные ошибки должна быть обязательной. И не надо стесняться предусматривать уголовные меры за особо тяжкие ошибки, которые ведут к гибели или травмированию человека. Мы же привлекаем к уголовной ответственности водителей, виновных в ДТП со смертельным исходом. А здесь речь вообще идет о медиках, которые давали клятву Гиппократа, которым люди доверяют самое дорогое – свою жизнь. Если же главврач больницы или поликлиники пытается как-то скрыть имевшие у них место случаи некачественного лечения или неправильных диагнозов, такого руководителя надо как минимум привлекать к дисциплинарной или административной ответственности. Медицина – это особая сфера, поэтому и ответственность должна быть особой.
Я также считаю, что количество врачебных ошибок у нас резко увеличилось тогда, когда появилась коммерческая, платная медицина. Туда ведь бегут как квалифицированные врачи, так и неквалифицированные. И нередко там оказываются врачи малокомпетентные, не успевшие наработать необходимый опыт в государственных медучреждениях. Больше того, платная медицина в основе своей повернута в сторону извлечения постоянной прибыли. Один только прием у врача стоит 1,5-2 тысячи рублей. И как же не быть врачебным ошибкам, когда под разными надуманными предлогами пациенту коммерческой клиники могут продлять курс лечения даже тогда, когда он в этом уже не нуждается?!
Я уже не говорю о том, как далеко, в негативном плане, зашла у нас реформа здравоохранения. Из-за бездумной реорганизации медучреждений в совершенно заброшенном, плачевном состоянии оказалась масса районных и городских поликлиник, сельских фельдшерских пунктов. Профильных специалистов там катастрофически не хватает, медицинское оборудование устаревшее, изношенное. Порой уже даже нет гарантии, что вам сделают качественные рентгеновские снимки!
Поэтому вместо упрощенного и безответственного подхода к реформированию медицины через ее оптимизацию, у нас должна быть нормальная реформа здравоохранения, повернутая лицом к человеку. Всесторонняя подготовка высококвалифицированных кадров, высокая техническая оснащенность, а главное, доступность всех медицинских услуг – вот на чем должна быть основана настоящая реформа. А для этого необходимо, чтобы здравоохранение было у нас в приоритетах государственной экономической политики, и финансировалось не по остаточному принципу.
Сергей Калашников
Первый заместитель председателя Комитета Совета Федерации по экономической политике (Брянская область). Депутат Госдумы (1993-1998, 2011-2015). Член ЛДПР. Министр труда и социального развития РФ (1998-2000)
Повышение квалификации еще никому не вредило, оно необходимо, но это не решение проблемы. Сегодня врач не отвечает за ошибку, если не доказана халатность, а отвечает лечебное учреждение. Но только личная ответственность врача, как это принято во всем мире, поможет навести порядок. А сейчас он ни за что не отвечает! Но лечит врач, а не медперсонал. Прописывает лекарства, ставит диагноз, проводит операцию врач, а не завхоз, главврач или санитар. Поэтому нужна индивидуальная ответственность врача, а не всего лечебного учреждения.
Единственный способ избежать врачебных ошибок – жесткая сертификация врачей. Но Минздрав а 2012 году отменил интернатуру. То есть сегодня недоучившийся студент уже берет в руки скальпель. Так нельзя! Нигде в мире так не делается. Причем Минздрав продолжает сужать сроки подготовки врачей, даже по таким сверхсложным специализация как нейрохирургия. Но ведь невозможно человеку заниматься операциями на мозге без опыта и подготовки. То есть система аккредитации и аттестации в нашей стране является экзотической и имеет отрицательный опыт.
От врача трудно требовать что-то индивидуально. У нас и так половина выпускников вузов не идет работать по специальности из-за низких зарплат. На Западе врачи держатся зубами за профессиональное сообщество, потому что получают за свою работу хорошие деньги, а у нас еще надо уговорить врача пойти работать в поликлинику или больницу.
Александр Борисов
Заместитель председателя Комитета Совета Федерации по социальной политике (Псковская область)
Есть поговорка о том, что у каждого хирурга за спиной есть свое кладбище. Так что каждую ситуацию надо рассматривать тщательно. Бывают безнадежные больные, но врачи оперируют, чтобы им хоть как-то помочь. Конечно, есть ошибки вследствие халатности, и за это надо наказывать персонально, потому что халатность – это уголовное преступление, а в случае с врачами и пациентами – это уже трагедия, потому что вопрос касается жизни человека.
Конечно, не хочется, чтобы в отношении меня, близких и вообще кого-либо была совершена врачебная ошибка. Так что тут вопрос и в квалификации врача, где она получена, и вопрос опыта, и врачебной интуиции – очень много факторов. Думаю, внутри врачебного сообщества надо установить способы аттестации, чтобы снижать риски совершения ошибок к нулю. Самоорганизация должна быть.
А по поводу замалчивания ошибок – это вопрос не только к врачебному сообществу, а ко всем. Здесь дело уже в человеческом факторе. Подвергнуть анафеме врача, допустившего ошибку, или все лечебное учреждение наказать, или другие меры принять – это остается на усмотрение профессионального сообщества, которое может быть открытым или закрытым.
источник : regions.ru
Федот Тумусов
1-й зампред Комитета ГД по охране здоровья, фракция «Справедливая Россия»
Я сторонник того, чтобы совершенствовать систему нашего медицинского образования, а также систему повышения квалификации врачей. Ну и, наверное, далеко не последнее место здесь надо отводить каким-то этико-психологическим моментам, направленным на то, чтобы в работе медиков было больше внимательности и сосредоточенности.
Есть такое понятие как непрерывное образование, которое особенно подходит именно к профессии врача. Постоянное совершенствование своих практических и научных навыков и знаний - это, как мне кажется, одно из главных требований к медикам.
Ну а разбирательство с конкретными случаями врачебных ошибок – это дело компетентных органов, которые, изучая все последствия ошибок, и должны определять, имела ли место преступная халатность или что-то другое.
Я с трудом представляю себе, что такое замалчивание врачебной ошибки. Если ошибка произошла, она неминуемо сказывается на здоровье человека, а порой приводит и к гибели пациента. Как это можно скрыть?! Другое дело, когда врачи в силу некоей профессиональной солидарности начинают выгораживать друг друга, чтобы приуменьшить степень своей вины в той или иной врачебной ошибке. Но с такими случаями тоже должны разбираться представители соответствующих компетентных органов.
К сожалению, нынешняя реформа здравоохранения в какой-то степени ведет к увеличению числа врачебных ошибок. Дело в том, что нагрузка на врачей увеличивается, поскольку многие из них в связи с невысокими зарплатами стремятся подзаработать на нескольких ставках. Оптимизация системы здравоохранения ведет к тому, что врачи зачастую вынуждены работать в сложных, стрессовых условиях. Поэтому на сегодня ситуация пока не способствует созданию такой обстановки, при которой врачебных ошибок становилось бы у нас меньше.