Новости

Пропащие таблетки: расследование

Героем публикаций, связанных со структурными перекосами в нашей системе здравоохранения, может стать каждый, хотя бы потому, что каждому гражданину в России гарантирована медицинская помощь. В случае с получением обязательных для лечения лекарств – практически каждый.

 

Еще в 1994 году государство взяло на себя обязанность бесплатно снабжать медикаментами довольно широкий круг людей. Кроме социальных или исторических групп – люди с инвалидностью I и II группы, участники боевых действий в Афганистане, ликвидаторы аварии на Чернобыльской АЭС, в этом круге также и люди с «социально значимыми» заболеваниями (диабет, онкология, астма), люди, перенесшие инфаркт миокарда, операции на клапанах сердца или пересадку тканей. Приводить перечень полностью не имеет смысла. Добавим лишь, что в Калининградской области проживает более 50 тысяч «льготников». Людей, которых государство должно обеспечивать бесплатными лекарствами за счет федеральной или региональной казны. Препаратов, которыми они безоговорочно должны снабжаться по назначению врача, – более 330 наименований. Ответственность за это снабжение лежит на областном министерстве здравоохранения.

Однако, в конце 2017- начале 2018 года некоторые лекарства, зафиксированные в перечнях и обязательных к исполнению программах госгарантий, просто не были закуплены. При этом ни одна из групп льготников не была обеспечена лекарствами полостью. Это привело к тому, что ряд жителей области на протяжении полугода не могли получить назначенные препараты. Судя по звонкам на «Горячую линию» газеты «Дворник» в начале апреля, ситуация если и изменилась, то далеко не для всех.

«Было хреново, а стало еще хуже»

О том, как Юрий Борисович Ш. узнал, что у него онкологическое заболевание, причем IV стадии и с метастазами, можно написать детективный рассказ. В нём найдется место и для описания ставших привычными мытарств: неверного лечения поздно выявленного  рака, платных анализов, переходов из стационара в стационар – но и для крепкого юмора. Именно в таком стиле Юрий Борисович, военный пенсионер и участник ликвидации аварии на Чернобыльской АЭС, сам пересказывает свою историю.

«Вот тебе сразу заголовок: было хреново, а стало еще хуже, – мрачно шутит наш собеседник. – Когда вся эта эпопея началась, в ноябре 2016 года, было как: отлежал в военном госпитале, выписали с диагнозом. Сначала пошел к онкологу, потом – к химиотерапевту, который уже пожизненно ведёт. Она назначила лекарства и всё остальное, за рецептами иду в поликлинику свою на Артиллерийской, получаю в аптеке на ул. Невского. Лекарств тогда в аптеке не оказалось, но удалось попасть в дневной стационар на Иванникова (онкологическое отделение Калининградской областной клинической больницы, – прим. ред.), там врачи с пониманием – обменивали для меня «золедронку» друг у друга (Золедроновая кислота, – медицинский препарат, воздействующий на костную ткань и способствующий снижению роста опухолевых клеток. Прим. авт.). Потом всё пошло вроде бы хорошо, регулярно встречался со своим химиотерапевтом, сдавал анализы, вроде бы сообщили, что болезнь «уснула». Но в октябре, ровно через год – опять. Пропали лекарства. Сначала не было укола бусерелина, потом опять «золедронки», причем её не было ни на складах, ни в аптеках. Он показывает аптечный лист, особое изобретение поликлиники №40 в Калининграде для учета выданных и обслуженных рецептов. В документе напротив названий лекарственных наименований – пустые графы.  

Как рассказывает мужчина, по назначенной схеме лечения он должен ежемесячно получать капельницы золедроновой кислоты и по одному уколу бусерелина, кроме того – принимать курсами бикулатомид. Чтобы добыть эти лекарства, все из которых входят в гарантированный государством перечень, с осени прошлого года Юрию Борисовичу приходится «выкручиваться». Где-то помогают обращения его родных к журналистам, иногда отдельные препараты появляются в аптеках, семья покупает их за свой счет.

«Сын мог бы покупать «золедронку» в Польше, она там в три раза дешевле. Но всегда нужен рецепт, а я прикреплен к военной поликлинике – какие там рецепты для за границы! И другое дело, что я и обычный рецепт в этом году у них получить не могу – нет назначения от моего химиотерапевта в Областной больнице. Нет, потому что к ней мне не пробиться. Я молчу, что из поликлиники №40 не записывают – они не подключены к системе БАРС, я обычный талон в диагностическом центре в середине марта получил... на 16 апреля. А уже хожу, загибаюсь. Заходил уже в явочном порядке, вижу, что она сидит замученная, с пациентом, рукой машет мне: «Не успеваю, на вторую половину дня бегу работать в стационар, – рассказывает Юрий Борисович. – А мы же, раковые, контингент нервный».

В марте ему не удалось собрать комплект лекарств. Рецепт на золедроновую кислоту ему оформили в поликлинике без отдельной визы от химиотерапевта из областной – помог «звонок друга». Бикулатомид оставался из старых запасов. А вот бусерелин..

За время подготовки материала он так и не появился. С осени прошлого года.

«Тупо не закупили»

Если сравнить данные по закупкам лекарственных препаратов для обеспечения льготников Областной фармацевтической компанией на рубеже 2016-2017 годов и за аналогичный период 2018 года в глаза бросается разительное, в 4 раза, сокращение числа аукционов. При этом существенно изменился и ассортимент лекарств, которые закупает Областная фармацевтическая компания.

Ориентироваться на число аукционов не совсем верно, если вы посмотрите на сумму отторгованных и законтрактованных лотов, то увидите, что сумма примерно одинаковая и в начале 2017 и в начале 2018 годов. В этом году мы пошли на объединение аукционов по федеральной и региональной льготе, где это позволяет законодательство», – объясняет заместитель министра здравоохранения Калининградской области Денис Кружко.

Около года назад его представляли калининградским журналистам как опытного московского специалиста, который должен навести порядок в сфере госзакупок лекарств для льготников. Тогда вопрос был актуален: после ухода предыдущего состава министерства его новые руководители выяснили, что в закупках отсутствовало какое-либо планирование. Чиновники назвали ситуацию «хаосом» и неоднократно ссылались на это тяжелое наследие старого министерства. Год спустя в беседе с журналистами Кружко признается, что до Калининградской области касался закупок лекарственных средств, но полностью удалось погрузиться в эту тему, только приступив к работе в Калининградской области.

Льготники, с которыми пообщался RUGRAD.EU не идеализируют систему снабжения препаратами в 2016-2017 году, но ситуации, сложившейся в январе, феврале, марте 2018 года просто не могут понять. Ирина Яковлева, руководитель калининградской региональной общественной организации «Дети-инвалиды, больные сахарным диабетом», в начале прошлого года вместе со своими подопечными инициировала прямой эфир на «ГТРК Калининград» по теме отсутствия инсулинов. После этого в министерстве здравоохранения произошла кадровая зачистка – сначала не был продлен контракт с отвечавшей за госзакупки заместителем министра Татьяной Николаевой, затем ушла и глава ведомства Людмила Сиглаева. Сейчас, комментирует Ирина Яковлева, уже министерство Александра Кравченко «наступает на грабли» своих предшественников.

«Именно в начале года проблем, таких как сейчас, у нас не было. В январе хоть какие-то инсулины можно было взять. А сейчас вообще ничего. О чем мы говорим, если 16 марта только отыгрались аукционы, пока будут подписаны контракты, пока произойдут поставки – месяц ожидания. Сейчас нам остро не хватает «НовоРапида», «НовоРапида Лантус». В министерстве нас уверяли, что диабет будет получать лекарства в первую очередь. Когда начались проблемы, объяснили тем, что нет финансирования. У Кружко Дениса Андреевича вообще любимая фраза: «Давайте посчитаем бюджет».

Но мы следим за новостями, знаем, что финансирование лекарственного обеспечения увеличено, и в Росздравнадзоре мне популярно объяснили, что деньги есть. Поэтому я просто не понимаю: были деньги, были подписаны заявки, но они просто не объявляли аукционы. На что они рассчитывают? Представьте, без лекарств сидят и люди с онкологией, и люди, пережившие трансплантацию почки», – характеризует объем бедствия обладатель президентского гранта на общественную профилактику диабета Ирина Яковлева.  

Такая же точка зрения на природу отсутствия лекарств и у нашего героя Юрия Борисовича Ш.: «Да тупо не закупили».

Чтобы разобраться, кто эти люди, которые не закупили лекарства, и точно ли они не были закуплены, придётся углубиться в административные хитросплетения калининградского здравоохранения и социального блока правительства области.

Колесо сансары

Маневренный запас препаратов на складах Областной фармацевтической компании в начале года был крайне мал или по отдельным наименованиям отсутствовал вовсе. Поэтому практически все лекарственные препараты для льготников в 2018 году – это абсолютно новые закупки.

Путь движения лекарственных препаратов ко льготникам через процедуру государственных закупок проходит множество этапов. Он начинается в поликлинике или больнице – лечебном учреждении, где состоит на учете льготник. Медицинская организация готовит заявку – многостраничный документ, в котором характеризует объем потребностей своих льготников в гарантированных лекарствах. Подготовка этих заявок начинается летом. В начале осени отдел обеспечения лекарственными средствами и изделиями мед. назначения начинает сводить эти заявки по группам препаратов, перепроверяет их вместе с главными внештатными специалистами и затем – передает в Облфармкомпанию. Это учреждение разбивает потребность в лекарствах на потенциальные лоты и готовит документацию для аукционов. После этого лоты-заявки перепроверяются в минздраве и отправляются в конкурсное агентство для начала процедуры.

«Когда в больнице команда нормально организована, когда врачи знают своих льготников, они ориентируются в том, сколько и чего нужно включить в заявку. В нашей больнице такая заявка на 2018 год была готова в августе, и в августе же мы её передали в лекарственный отдел министерства. И что мы имеем – до сих пор нет в поликлинике ряда препаратов. Не закуплены. По состоянию на начало апреля на отсроченном отпуске – 1,5 тысячи рецептов, это федеральная и региональная льгота», – рассказывает источник, близкий к руководству одной из самых больших больниц региона.

Процесс перепроверки заявок и формирования документации по лотам занял почти всю осень. Параллельно структуры минздрава вели закупки, чтобы закрыть текущую потребность льготников, но в итоге в декабре 2017 года смогли провести завершить 29 закупок и заключить по ним контракты на 36,18 млн руб. При этом технически финансовые ресурсы на покупку лекарств у министерства были в размере более 150 млн руб. Среди них – и упомянутые Ириной Яковлевой дополнительные деньги от губернатора.

«Деньги были доведены в размере 27,4 млн руб. на группу препаратов для больных сахарным диабетом. Это было целевое направление - по диабету, поэтому мы вовремя подготовились. Препараты пришли после Нового года, и, соответственно, не было никаких проблем с группой препаратов по сахарному диабету в начале года. Январь-февраль-март у нас было все спокойно», – озвучивает свою точку зрения Денис Кружко.

Данные портала госзакупок отчасти подтверждают его слова: в декабре Облфармкомпания и конкурсное агентство заключили 17 контрактов на поставку препаратов для лечения диабетов. В том числе и на поставку инсулина аспарт (коммерческое название этого препарата – Новорапид и Новомикс). В общей сложности было закуплено 1600 единиц НовоРапида и Новомикса. И похоже, этот объем не соответствует среднесрочной потребности льготников. Годом ранее на закупку только «НовоРапида» Облфармкомпания потратила 4,3 млн руб.

Были у министерства и другие финансовые возможности.

«Такая ситуация с нехваткой льготных лекарств сложилась по причине того, что в конце 2017 года заканчивались препараты, которые были отторгованы в прошлом году, и переходного остатка на первый квартал уже не было. При этом не было и остатков финансовых лимитов, чтобы закупать препараты на 2018 год. Эта потребность в лекарственных средствах перешла на начало этого года и прибавилась к новой. Мы должны были обеспечить льготников уже за счет лимитов текущего года – 50 млн руб. по федеральной льготе и 150 млн руб. - по региональной. Это «окно» открылось в конце года. Оно позволило осуществить процедуры в 2017 году с учетом того, что оплачивали их уже в 2018 году. ...Лекарств не хватало по лимитам 2017 года. Они закончились. Все, что мы отторговали по лимитам 2018-го в конце прошлого года, поступило все равно только в январе», – поясняет Денис Кружко. И добавляет, что для одной группы заболеваний может закупаться по несколько десятков лекарственных наименований.

«Если из них закуплено 10 позиций и люди ими обеспечены, то еще десятью позициями они могут быть не обеспечены. И тогда получается, что группа обеспечена частично», – констатирует заместитель министра.

«Таких пациентов, для которых покупались препараты по коммерческим наименованиям достаточно много – около тысячи. И они будут продолжать обращаться. Мы это пройдем, как прошли другие регионы», – полагает министр здравоохранения региона Александр Кравченко.

По открытым данным

Журналисты проанализировали закупки Областной фармацевтической компании за период с декабря 2016 по 21 марта 2018 года и обнаружили явные «разрывы» в закупках стабильно востребованных препаратов, например, упоминавшегося «Бусерелина», который применяется в противоопухолевой терапии или «Кеппры» (МНН – Леветирацетам). Перерыв между закупками препаратов составляет в некоторых случаях более полугода. При этом заметно сокращение объемов закупки по отдельным наименованиям.

В то же время в случае с золедроновой кислотой можно связать причину не с отсутствием препарата как такового, а с тем, что он «пропал» по пути к льготникам. В распределении полученных лекарств принимают участие Областная фармацевтическая компания, на адрес которой поступают все лекарства от дистрибьюторов, и аптечная сеть лечебных учреждений. Всего в регионе действует 32 таких пункта. Иногда в документах учета аптечных складов указаны совсем не те препараты, что есть в наличии. А то, что должно быть в аптеке хранится почему-то в сейфе у главных врачей.

Небольшие партии препаратов на сумму до 100 тыс. руб. Областная фармкомпания может закупать напрямую, и эта информация в открытых источниках не доступна. При этом добиться от министерства здравоохранения ответа на вопрос о том, каких конкретно препаратов и сколько точно не хватает региональным льготникам, нам не удалось. В ответе на соответствующий запрос Денис Кружко сообщил, что «информация по количеству отсроченных рецептов обновляется в ежедневном режиме в зависимости от типа льготного обеспечения, заболевания и даты выписки рецепта. В большинстве случаев с начала марта достигнуто бесперебойное обеспечение».

В личной беседе Денис Кружко ставит своим успехам на посту главного по лекарственному обеспечению осторожную оценку «удовлетворительно». Он признает, что ответственность за сложившуюся ситуацию лежит на нём. Однако, может быть, этого не признают его работодатели?

За последний год, когда случилось несколько «всплесков» жалоб на отсутствие лекарств, трижды сменилось руководство Областной фармацевтической компании, последний раз – 20 марта. В начале марта как бы по собственной инициативе уволилась начальник отдела лекарственного обеспечения областного минздрава Ирина Головина. Да, все эти люди принимали участие в работе громоздкого механизма лекарственного обеспечения региона, но едва ли были абсолютно самостоятельными игроками.

Вслух заместителя министра Кружко никто не называет случайным человеком на серьезном посту. Но в беседе он не отрицает, что ранее не занимался лекарственным обеспечением областей, а в правительство области был приглашен именно как специалист по закупкам. Причем супругом своей однокурсницы – вице-премьером Ильей Бариновым.

Практика работы с друзьями не считается чем-то зазорным в правительстве на Дмитрия Донского, 1. И вероятно, корыстного умысла заработать не было ни у приглашающей, ни у согласившейся стороны. Однако результаты как будто говорят сами за себя.

 

---

источник :  rugrad.eu

вернуться в раздел новостей