Новости

Термин «плод» для нерожденных детей предлагают внести в УК РФ. Эксперты не считают это хорошей идеей

В Уголовный кодекс Российской Федерации хотят ввести новый термин — «плод». Предполагается, что так будут называть человека с девятой недели беременности до рождения. По задумке авторов инициативы, это должно помочь наказывать тех врачей, из‐за ошибок которых, дети рождаются больными. Но эксперты уже сейчас считают, что люди не будут понимать термин правильно, и из‐за этого будет много лишних исков. «360» узнал у врачей и юристов необходимость данной меры.

 

В данной статье под термином «плод человека» понимается развивающийся внутриутробно человеческий организм с девятой недели беременности до рождения. Также в Уголовный кодекс предлагается ввести статью 121.2 — «Сокрытие нарушения оказания медицинской помощи».

Мнение врача

Педиатр, неонатолог, д. м. н. Елена Соломоновна Кешинян в беседе с «360» прокомментировала введение нового термина в УК РФ. По ее словам, существуют очень четкие понятия «У нас считается внутриутробно развивающийся организм от начала беременности до родоразрешения. Если родоразрешение происходит после 23 недели и при массе этого плода 500 грамм и выше, то родившийся организм считается ребенком», — рассказала Кешинян.

«Наше живорождение, то есть ребенок, оценивается с 23 недели и с весом от 500 грамм. Все что находится внутриутробно — это плод, он еще не родился, не оторвался от матери. Это стандартное определение, поэтому я не знаю, в чем здесь вопрос о наказаниях идет», — объяснила педиатр.

«Хотя я очень не согласна со многими моментами, которые предполагается внести в УК РФ по поводу наказания врачей — это значительно более сложные понятия, но в наказания как это идет? Если ребенок родился на 23 неделе и выше и его вес от 500 грамм, то ему оказывается вся помощь, которая оказывается любому живому человеку. Все что меньше этого, если рождается, то называется поздним выкидышем. Еще не ребенком. Он не жизнеспособен, ему можно не оказывать реанимационную поддержку. Конечно, если он самостоятельно дышит, другими словами, даже если по каким-то мифическим ситуациям плод, родившийся на 22 неделе делает единичные вздохи, то ему оказывается только паллиативная помощь, но ему не требуется проведения реанимации, потому что его жизнеспособность находится практически на нулевом уровне и главное, возможности его мозга находятся на нулевом уровне, то есть нет ни одного данного, что спасенные дети меньше 23-й недели имели хоть какое-то умственное развитие», — рассказала Кешинян.

Врач объяснила, что в медицине есть масса заболеваний, которые могут проявляться не сразу. Можно в течении беременности тоже по-разному некоторые вещи увидеть, именно для этого, в случае сомнения, собираются консилиумы. То есть «вопросы этих ошибок, которые хотят внести в УК, как ошибки, влияющие на жизнь и здоровье, поскольку вся медицина — это жизнь и здоровье, оценить это как нарушение очень непросто», считает она.

«В ситуациях акушерства гинекологии и неонатологии — это особенно сложно», — пояснила Елена Соломоновна.

Педиатр привела пример, в котором рассказала о рождении недоношенного ребенка, когда у мамы из половых путей вытекла микрофлора. «Естественно есть очень большой риск, что такой ребенок плохо переживет возможность развития сепсиса. Его начинают лечить. Лечат. У ребенка возникает кровоизлияние в мозг. Ребенок в конечном итоге имеет детский церебральный паралич и глубокую умственную отсталость. Родители пишут о том, что это из-за того, что ему дали антибиотики, которые, предположим, имеют условные разрешения в этом возрасте. Хотя здесь нет никакой связи, потому что это делалось для того, чтобы предотвратить инфекции, а незрелость мозга — это незрелость мозга, и изменение кровотока — это совершенно другое и это доказательство, рассказ этот, имеет сугубо тонкие медицинские обсуждения, которые нужно обсуждать внутри ассоциации, которая понимает, о чем речь идет. И тогда можно исправлять, улучшать и т. д. А что в результате? Запретить давать антибиотик — смешно. А дело по этому вопросу, это реальное дело, длилось несколько лет. Поэтому я понимаю, что очень хочется улучшить качество медицины за счет того, чтобы врач боялся сделать ошибку, но это не улучшит ситуацию в здравоохранении ни в коей мере, только вызовет большее безразличие врача, который лучше ничего не сделает. Он лучше сделает так, как ему предписано, потому что у него риски. А для того, чтобы улучшить качество ситуации в здравоохранении, надо чтобы сама ассоциация врачебная имела возможность обсуждать», — рассказала педиатр.

Как смотрит на это закон?

Юрист «Центра медицинского права» Андрей Карпенко в беседе с «360» рассказал, что понятия юридического как «врачебная ошибка» не существует. «Есть понятие „ненадлежащие оказание медицинской помощи“, но ненадлежащие оказание медицинской помощи может быть результатом как добросовестного заблуждения врача, так и каких-то умышленных действий, противоправных. В настоящее время законодательство не дифференцирует добросовестные это заблуждения или это какие-то умышленные действия. Вот в чем ключевая проблема», — подчеркнул юрист.

«У нас уголовная ответственность наступает только за виновное причинение вреда. Нужна вина в той или иной форме. Это субъективная сторона правонарушений, это обязательный компонент для наступления ответственности. Если вред причинен без вины, то такое лицо уголовной ответственности не принадлежит», — заметил Карпенко.

Он также отметил, что в судебной медицине и в уголовном праве есть понятия степени тяжести вреда здоровью. «Мы с вами не знаем, какими мотивами руководствуются судьи в тех или иных случаях. По идее, сложно учесть отягчающие, смягчающие обстоятельства и уже, исходя и соображений разумности и справедливости, назначить наказание», — отметил юрист.

Карпенко подчеркнул, что ключевой момент здесь в причинно-следственной связи между действиями или бездействиями врача и наступлением последствий в виде вреда, причиненного здоровью. И ответственность может наступить только в том случае, если имеется прямая причинно-следственная связь. Если причинно-следственной связи прямой нет, то такие дела закрываются.

В ситуации, когда болезнь ребенка, случившаяся вследствие врачебной ошибки, выявилась спустя время после рождения, необходимо озадачиться рядом вопросов. «Во-первых, имелась ли возможность у врача предвидеть ту или иную патологию. Это очень важный момент, потому что на сроке беременности в девять недель далеко не все можно предвидеть. И если у врача не было возможности предвидеть нарушения развития, то какая с него может быть ответственность. Второй вопрос реализовал ли врач эту возможность (если она была — прим. ред.), то есть назначил ли он комплекс необходимых исследований, чтобы эту проблему выяснить. Здесь встает подвопрос, а были-ли у врача основания, для назначения этих исследований, потому что стандарт ведения беременности предполагает четкую регламентацию. И если врач подозревает наличие патологии, он может назначить дополнительные исследования. Но если врач не видит проблем, а беременная не предъявляет жалоб, то возможно у него и оснований нет для того, чтобы начать эти исследования», — объяснил юрист.

Обсуждать законопроект об изменениях в Уголовный кодекс РФ начали 13 июля 2018 года. Данный вопрос был поднят на очередном заседании профильной межведомственной рабочей группы, в которую входят президент НМП Леонид Рошаль и заместитель главы Криминалистического центра СК РФ Анатолий Сазонов.

Валерия Шафирко

 

---

источник :  360tv.ru

вернуться в раздел новостей