Новости

«Зуб раздора». Специальный репортаж

С инородным телом в носу Лия Белозёрова прожила больше десяти лет. Фрагмент пломбы, диаметром около 6 миллиметров, стоматолог во время лечения протолкнул в пазуху через десну. Все эти годы, рассказывает Лия, она ни о чем не подозревала. Её мучила постоянная заложенность в носу, она перестала чувствовать запахи, но с лечением зубов это не связывала. Проблема вскрылась совсем недавно, когда женщина попала на операционный стол с острым воспалительным процессом. Инородное тело извлекли, и, как говорят хирурги, вовремя. Воспаление могло закончиться заражением крови, а кусочек пломбы едва не стоил Лие зрения.

 

Лия Белозёрова, пострадавшая: «Так как кусочек маленький, из композитного материала, не биоразлагаемый, он начинает гулять за счет кровотока по всей пазухе и может пройти даже в слезный канал и привести к слепоте».

Теперь Лия восстанавливает медицинские документы 10-летней давности, чтобы понять, в какой именно стоматологической клинике ей поставили эту пломбу. Женщина планирует обращаться в суд. Так же поступил и уфимец Евгений Астафьев. И судебный спор выиграл. В его зубе стоматолог оставил обломок медицинского инструмента. Пациенту об этом не сообщили. Уже через несколько дней с высокой температурой и гнойным абсцессом мужчину доставили в больницу.

Евгений Астафьев, пострадавший: «Речь шла о жизни и смерти в тот момент, и врачи городской клинической больницы приняли решение об обширной операции под общим наркозом».

Врачам пришлось сделать два разреза на шее – теперь об этом свидетельствуют шрамы. Как вспоминает Евгений, врач частной клиники, где он лечил зубы, куда-то очень торопился.

Евгений Астафьев, пострадавший: «Он нервничал, отвлекался на телефон – ему кто-то звонил, во время лечения он отвечал на мобильный телефон, и вообще очень торопился, лечение было такое скоротечное».

Девять судебных заседаний и две медицинские экспертизы подтвердили дефекты в оказании стоматологической помощи. Суд встал на сторону пациента и обязал клинику возместить все расходы на лечение, а также моральный ущерб. Между тем, врач, забывший обломок инструмента в зубе пациента, и сейчас работает по тому же адресу. Однако комментировать эту историю он отказался.

«Медстар» превратился в «Медентастар». После этой нашумевшей истории стоматологическая лечебница изменила свое название, добавив четыре буквы. В клинике говорят, что это никак не связано с судебным решением. Однако теперь, по документам, история клиники с уже новым называнием, никак не запятнана проигранным судебным делом.

Доктор медицинских наук Радмир Хасанов выступает экспертом Росздравнадзора в подобных судебных процессах. Говорит: врачебные ошибки – не редкость, однако есть и обратная сторона – так называемый "потребительский экстремизм". Качество медицинских услуг в спорных случаях эксперты оценивают по стандартам, разработанным ассоциацией стоматологов и утвержденным Минздравом. Зачастую, говорит профессор, проблемы в лечении зубов возникают из-за низкого качества материалов. Так, например, стоматологический цемент отечественного производства способен вызвать ожоги слизистой.

Радмир Хасанов, профессор, доктор медицинских наук, эксперт Росздравнадзора: «Когда делаем слепки, там ожоги получаем. Или делаем модели – он рассыпается просто. Например, в Казани делают медицинские инструменты. Один из двух инструментов ломается. Оно нам надо?».

Крупные стоматологии используют 95 % импортных препаратов и инструментов. Отсюда достаточно высокие цены на услуги. В небольших клиниках часто экономят, например, применяют несертифицированные материалы.

Радмир Хасанов, профессор, доктор медицинских наук, эксперт Росздравнадзора: «Они покупают где-то левые имплантаты – несертифицированные, дешевые, которые имеют другие конструктивные особенности и устанавливают. Приживется имплантат – слава богу! Не приживется – деньги отдают и до свидания».

Это кадры оперативной съемки. В Подмосковье был ликвидирован цех по производству стоматологического фальсификата. Прямо здесь фасовали поддельные материалы. По подложным документам товар сбывали в региональные клиники.

Лилия Хасанова, президент Ассоциации стоматологов Республики Башкортостан: «Он может быть токсичным, в его составе могут быть какие-то прекурсоры. К счастью, Росздравнадзор, Роспотребнадзор следят и часто отзывают из оборота препараты, которые уже используются в обороте на российском рынке».

Еще одна проблема, с которой сталкиваются пациенты стоматологов, – навязывание услуг. Всевозможные дополнительные обследования, дорогие препараты и лечение, которое порой не требуется вовсе. В подобной ситуации оказалась молодая мама Ильвера Юсупова. За услуги дантиста ей пришлось расплатиться обручальным кольцом. Рассказывает: в связи с беременностью проходила медосмотр в государственной поликлинике. Лечение не требовалось, но врач настаивал на удалении зубного камня.

Ильвера Юсупова: «Посмотрели, сказали: ужас! Надо срочно чистить. Я им сказала, что у меня нет средств, врач сказала: ничего страшного, можно платить частями».

Однако уже на кассе у пациентки потребовали сразу всю сумму за услугу – 2 тысячи рублей.

Ильвера Юсупова: «На кассе мне сказали: чего вы торгуетесь, вы же не на базаре! Я оставила документы, пошла в ломбард, сдала кольцо и принесла им деньги».

В связи с этим съемочная группа БСТ решила провести журналистский эксперимент.

То, насколько навязчивыми могут быть стоматологические услуги, мы решили проверить на собственном опыте. Мы записались на консультации сразу в несколько стоматологических клиник. На кресле окажусь я лично. Отмечу, что у меня нет никаких жалоб, меня не беспокоит зубная боль и в зеркале самостоятельно мне не удалось разглядеть никаких признаков кариеса. Посмотрим, что нам скажут врачи.

В первой же клинике диагноз оказался впечатляющим. После беглого осмотра врач подытожила: надо лечить 11 зубов. И чем быстрее, тем лучше. Каждый зуб обойдется примерно в две тысячи рублей.

В следующей стоматологии вердикт оказался скромнее: здесь посоветовали только поставить коронку за 4 тысячи.

По словам президента ассоциации стоматологов республики Лилии Хасановой, пациент может самостоятельно распознать навязанные услуги. По каждому из диагнозов существуют единые для всей России протоколы лечения. Они есть в свободном доступе в Интернете, в том числе на сайте ассоциации.

Лилия Хасанова, президент Ассоциации стоматологов Республики Башкортостан: «Обращаемся к протоколу лечения и смотрим – надо или не надо. Если по протоколу это не положено, то мы можем от этого отказаться. Всегда надо интересоваться, есть ли альтернатива, можно ли это сделать дешевле».

Как правило, навязывают самые дорогие, но далеко не всегда необходимые услуги. Чаще всего это: во-первых, лечение под общим наркозом стоит 40-45 тысяч рублей – оно показано крайне редко и может быть опасно. Во-вторых, лечение под микроскопом – стоимостью от 25 до 50 тысяч. И, в третьих, компьютерная томография – в некоторых клиниках эту услугу ценой около 3-х тысяч рублей назначают буквально всем подряд, чтобы окупить томограф, стоимость которого достигает 4-х миллионов.

Лилия Хасанова, президент Ассоциации стоматологов Республики Башкортостан: «К сожалению, бывает, что такой аппарат стоит и не приносит денег, а он должен приносить деньги. Любой бизнес – это про прибыль. А на самом деле компьютерная томография нужна в исключительных случаях – когда лечат каналы либо если это операция большая, в том числе имплантация».

В Уфе сейчас работают около 300 стоматологических клиник. И, как говорят эксперты, это больше, чем требуется – пациентов на всех попросту не хватает.

Радмир Хасанов, профессор, доктор медицинских наук, эксперт Росздравнадзора: «Международный норматив – на 10 тысяч населения должно быть 4,5 специалиста - врача-стоматолога. Это может быть терапевт, хирург. У нас в Уфе 10 стоматологов на 10 тысяч населения. Где им всем найти зубов, как Высоцкий в своей песне поет».

Стерильность инструментов – это еще один вопрос, который волнует пациентов. Именно в кабинете стоматолога велик риск заразиться, например, гепатитом или ВИЧ. По правилам, инструменты сначала дезинфицируются в специальном растворе, затем они обжигаются при высокой температуре в сухожаровом шкафу или автоклаве.

Однако эти нормы соблюдаются не везде. В Сибае, например, в одной из стоматологических клиник прокуратура выявила многочисленные нарушения. Стерилизационное оборудование было изношено настолько, что не могло обеспечить необходимую дезинфекцию.

Разиф Валишин, старший прокурор отдела прокуратуры Республики Башкортостан: «В ходе проверки выяснилось, что в клинике использовался стерилизатор 1985 года выпуска, он выработал нормативный срок эксплуатации на 250%».

Он не кричит от боли, не брызжет слюной и не истекает кровью – идеальный пациент, как шутят студенты-стоматологи. Это фантом-симулятор, на котором отрабатывают свои навыки будущие врачи. По новым правилам, за все пять лет обучения студенты не имеют права практиковаться на живых пациентах. Ольга Суздалева учится на 5 курсе, по окончании вуза она планирует сразу начать работу, но признается: это будет психологически сложно.

Ольга Суздалева, студентка стоматологического факультета БГМУ: «Живой человек – сть живой человек. Психологически сложно переступить через себя. А так мы в теории, конечно, все это отрабатываем».

Три года назад в России отменили интернатуру – годичную практику в лечебных учреждениях. Вместо нее ввели аккредитацию - своеобразный экзамен, который проводят не преподаватели, а комиссия из практикующих врачей-стоматологов.

Это так называемая станция первичной аккредитации. Здесь студенты уже после получения диплома проходят процедуру допуска к профессиональной деятельности. Во время этой проверки студент абсолютно один. За ним наблюдают только камеры – сразу четыре. Три обычные, установленные на потолке и одна, направленная прямо в рот пациенту-фантому. Студент должен выполнить все необходимые манипуляции не более, чем за 9 минут.

Теперь фактически сразу после окончания вуза, не поставив ни одной настоящей пломбы, вчерашний студент имеет право начать самостоятельную работу.

Артем Изосимов, замдекана стоматологического факультета БГМУ: « Если раньше, чтобы получить сертификат, они проходили годичную интернатуру в поликлиниках, непосредственно на рабочем месте, то сегодня, получив диплом и пройдя аккредитацию в течение двух недель после получения диплома, они уже имеют право работать со всеми вытекающими правами и обязанностями».

В связи с этим возникла проблема адаптации выпускников к практической работе.

Радмир Хасанов, профессор, доктор медицинских наук, эксперт Росздравнадзора: «Вроде бы и диплом красный есть, и учился хорошо. Спрашиваю у терапевта: сколько зубов вы вылечили за период обучения? – Ни одного. – Сколько протезов вы изготовили? –Ни одного. Сколько зубов удалили? – Ни одного. А как насчет имплантации? – имплантацию нам даже не преподают!».

Некоторые студенты уже со 2-3 курса подрабатывают в частных клиниках ассистентами стоматологов. Но такую инициативу проявляют далеко не все. Троечники есть везде, и к таким врачам потом тоже попадут пациенты.

Артем Изосимов, замдекана стоматологического факультета БГМУ: « Стоматология – это рукоделие, это работа руками, без мануальных навыков теоретическая подготовка в чистом виде не спасет. Выход – увеличение объема производственных практик, когда большее количество времени по всем дисциплинам они проводят непосредственно в лечебных учреждениях, ну и, по возможности, расширение внутриклинического приема».

В ближайшие годы планируется, что процедуру аккредитации будут проходить не только студенты, но и практикующие врачи – причем регулярно, чтобы подтвердить свои профессиональные навыки. Возможно, это позволит улучшить качество стоматологических услуг. Впрочем, как и в любой сфере, среди медиков есть и ответственные, и недобросовестные специалисты. Возможен и человеческий фактор, причем как в государственных, так и в частных клиниках. Где же безопаснее лечить зубы? Универсального ответа нет. Пожалуй, здесь важнее всего попасть на прием именно к врачу, а не к бизнесмену.

Юлия Нигматуллина

 

---

источник :  bash.news

вернуться в раздел новостей