Новости

«Я умирала от гепатита, а меня лечили от туберкулеза»: уральский врач судится со своими коллегами

Женщина отсудила полмиллиона за неправильно поставленный диагноз, но больница решила оспорить это.

 

— Врач судится с врачом! Это же нонсенс какой-то. Если бы раньше сказали, что я на своих же коллег подам в суд — не поверила бы.

Врач-диагност Альфия Попова когда-то сама закончила медицинский институт в Екатеринбурге, работает в городской клинике. Муж — кандидат медицинских наук, один из лучших сосудистых хирургов Екатеринбурга, работает в одной из городских больниц. Так случилось, что три года назад она сама стала жертвой врачебной ошибки. Она чуть не погибла от лекарственного гепатита, который развился на фоне противотуберкулезной химиотерапии. Препараты, которые останавливают смертельно опасную болезнь, побеждают ее, очень токсичны, могут вызвать осложнения, поражения печени.

Но если ты болен, вариантов нет — надо лечиться ими. Но Альфие назначили химиотерапию «на всякий случай». Диагноз был под вопросом, только через полтора месяца, когда ей стало совсем плохо, ей провели нужное обследование и выяснили, что причина изменений в легких вовсе не туберкулез, а другое заболевание: более легкое и не такое опасное.

— На снимок грудной клетки меня направила терапевт, — рассказывает Альфия. — Я пришла к ней с жалобами: несколько дней чувствовала сильную слабость, повышалась температура до 38. Снимок показал уплотнение ткани, еще изменения. Заподозрили туберкулез, но рентгенолог районного отделения тубдиспансера на Начдива Васильева сказала, что это не туберкулез, а пневмония или что-то другое.

Альфию пролечили от пневмонии в пульмоотделении, но лучше ей не стало, и снимок показывал те же самые изменения. Альфию все-таки отправили в Противотуберкулезный диспансер для диагностики. Под вопросом поставили два заболевания: туберкулез или саркоидоз, это заболевание связано с неправильной работой, сбоем иммунитета. Оно неинфекционное, для окружающих неопасное, госпитализации не требует. Альфию обследовали: диаскинтест, анализ мокроты, бронхоскопия — все было отрицательным. Тем не менее ее положили в стационар и начали лечить именно от туберкулеза.

— Мне назначили серьезные препараты, химиотерапию, некоторые препараты заливали прямо в легкие, — вспоминает Альфия. — На ночь я там не оставалась, уходила домой. Каждое утро я рыдала перед тем, как поехать. Никому не пожелаю туда попасть. Внешне как тюрьма, туалет один на все отделение, потолок в туалете ржаво-рыжего цвета, потому что один из препаратов дает оранжевую мочу, пары поднимаются, видимо. Мыться там было негде. И медикам, которые там работают, конечно, тяжело. Много конечно, нормальных, хороших людей, которые там лечатся. Но очень много и асоциальных: бомжи, наркоманы. Они курили тут же в коридорах, персонал с ними не связывался, бесполезно. Меня положили в палату с выздоравливающими. А потом к нам же положили женщину с открытой формой, она приезжая из Таджикистана. Когда приходилось оставаться ночевать в стационаре, я спала в двух медицинских марлевых масках на лице. Детей мы на несколько месяцев отправили к бабушке в Волгоград. Мужа заставили принимать профилактические препараты, у него диаскин был положительный, у взрослых такое часто бывает.

Через месяц Альфие стало плохо от «химии»: слабость, тошнота, температура. Когда температура подскочила под сорок, она пожаловалась главврачу:

— Но лечение не отменили, лечащий врач назначила антибиотик, решив, что у меня осложнение от простуды, ОРВИ. А у меня начинался лекарственный гепатит, я начала желтеть, это уже было внешне заметно. Но химию все равно продолжали. Спасло меня то, что до меня дозвонился врач из районного отделения с Начдива Васильева Александр Романов, спросил, где я. Узнав, что я в стационаре, возмутился: «У вас же нет точного диагноза?!» На следующий день, наконец, провели центральную врачебную комиссию, мне назначили биопсию. Химию отменили, потому что перевели меня в диагностическую группу. И это должны были сделать сразу, раз диагноз был под вопросом, то есть лежать я должна была не с больными в очаге инфекции, а именно в диагностическом отделении, оно тогда находилось на Сибирском тракте.

Биопсия показала, что у женщины все-таки саркоидоз, то есть полтора месяца ее лечили не от того. К тому моменту Альфие стало совсем плохо, начались отеки. Нужно было срочно лечить от гепатита:

— Два дня я провела дома, потому что еще числилась за стационаром на Чапаева. Я умирала от гепатита. Если бы муж не был врачом, думаю, меня бы уже не спасли.

Муж проконсультировался с коллегами и сам начал ставить капельницы с нужным препаратом. Наконец, Альфия попала в стационар, в гастроэнтерологическое отделение 40-й больницы. Там ее спасли. Восстанавливалась после гепатита она еще два месяца.

— Единственный, кто по-человечески себя повел со мной из персонала, это старшая медсестра. Переживала, что так получилось, извинялась, — вспоминает Альфия. — А лечащий врач ни слова сочувствия, ни извинений. Вот такого отношения простить не могу. Я ведь говорила врачам, что у меня наследственность по саркоидозу, у мамы тоже выявляли его. Два месяца меня лечили не от того, упустила время, чтобы вовремя остановить настоящее заболевание. За это время у меня зарубцевался один из сегментов бронха, то есть в одном месте бронх не дышит.

Альфия подала в суд на Противотуберкулезный диспансер и выиграла его. Ленинский районный суд обязал выплатить Альфие 500 тысяч рублей. Решение районного суда вступило в силу, в сентябре ей перечислили полмиллиона рублей, плюс компенсировали затраты на лечение от гепатита, это около 23 тысяч: препараты она покупала сама.

А дальше начинаются какие-то странности нашего правосудия. Юрист, который защищал интересы Альфии в суде, узнал случайно, что дело вдруг возобновили (юрист приехал в суд по другим своим делам, и помощник судьи сообщила о старом процессе). Хотя на сайте Ленинского районного суда в открытом доступе есть информация, что решение по делу вступило в законную силу, и апелляция ответчика отклонена, потому что истек срок давности, информации о возобновлении дела на сайте тоже почему-то нет.

— Но, оказывается, еще в феврале было проведено заседание о возобновлении дела. Никаких повесток, что было заседание о возобновлении, мне не присылали, никто не звонил! — удивляется Альфия. — Юрист объяснил мне, что повод для возобновления: Противотуберкулезный диспансер так и не получил на руки решение суда. Я не знаю, как это получилось, или судья «забыла» выслать или не дошло. Но они же при этом получили исковое требование и заплатили по нему!

Сейчас дело рассматривает Областной суд. Назначили судебно-медицинскую экспертизу:

— Суд хотел отправить в Ханты-Мансийск, там отказали, объяснили, что накануне уволился фтизиатр. Неужели во всем городе один фтизиатр! Мое личное мнение: просто не захотели связываться с ответчиком. Проводить экспертизу в Екатеринбурге, я уверена, нельзя: заключение будут делать фтизиатры диспансера, мои же ответчики! С трудом нашла бюро судмедэкспертизы в Калининграде, где согласились взять дело. Вся надежда на эту экспертизу.

Мы направили запрос в Противотуберкулезный диспансер, но ответ пока не получили.

Елена Панкратьева

 

---

источник :  www.e1.ru

вернуться в раздел новостей