Новости

Заметки на полях новых социологических исследований

Глубокое душевное опустошение, поразившее российских медиков, выявлено социологическим исследованием, проведенным в июне известной российской компанией HeadHunter. Речь идет о психофизиологическом истощении, утрате интереса к профессиональной деятельности. Это порождает равнодушие, отношение к лечению пациента как к надоевшей рутине. А дальше по цепочке болезнь передается всем нам…

 

На языке специалистов такое явление называется «профессиональным выгоранием». Оно впервые было описано американским психиатром Фрейденбергером в 1974 году. Прошедшие десятилетия подтвердили актуальность исследований американского врача. Синдром профессионального выгорания (СПВ), словно эпидемия, стремительно распространяется по миру, эмоционально истощая представителей многих славных профессий.

Социологи задавали вопросы по поводу синдрома не только медикам, но и работникам других сфер деятельности — производственникам, чиновникам, банковским служащим, строителям, журналистам, бухгалтерам, страховщикам, юристам: Всюду есть проблемы. Но среди явных лидеров по распространению СПВ, как ни печально, именно медицина. Здесь 88% опрошенных заявили, что лично сталкивались с проявлением этого синдрома.

«Работа стала не в радость»

Тревожная ситуация. Ведь от самочувствия отечественной медицины зависят здоровье и жизнь миллионов россиян. Не случайно в нормативном документе Всемирной организации здравоохранения, который называется «Международная классификация болезней», синдром профессионального выгорания имеет свой код и пояснение: «Фактор, влияющий на состояние здоровья населения, а также на обращения в медицинские учреждения».

Материалами о равнодушии докторов и медицинского персонала пестрит интернет. Это подлинный бич здравоохранения. За рубежом синдром присущ, как явствует из публикаций, 35–65% медиков, у нас же эпидемия обрела куда более значимые масштабы. В журнале «Вестник психотерапии» приводятся удручающие цифры: ежегодно в России от врачебных ошибок умирают 50–90 тысяч человек. И нередко роковую роль здесь играет все тот же синдром профессионального выгорания.

О большом количестве врачебных ошибок свидетельствует также опрос, проведенный Фондом «Общественное мнение». Интервьюеры спрашивали граждан: «С вами или членами вашей семьи случалось, что врачи ошибались в диагнозе или в назначении лечения?». На что 42% опрошенных дали утвердительные ответы. А треть респондентов, перечисляя причины, говорили о «безответственности, равнодушии, невнимательности врачей, отсутствии заинтересованности в работе».

А как сами медики объясняют эту тревожную ситуацию? «Работа стала не в радость, — делится наболевшим врач московской поликлиники, которого я давно знаю. — Сегодня все плохо — потогонная система, нагрузки чрезмерные, постоянные стрессы, отсутствие перспектив роста, неадекватная зарплата».

Средняя температура по больнице

Из перечисленного зарплатный фактор заслуживает особого внимания. Про материальное поощрение медиков в последнее время говорят много. Казалось бы, получка медиков, если верить чиновникам, увеличилась существенно, откуда жалобы? В февральском (2012 год) докладе тогда еще министра Татьяны Голиковой сообщалось, что «средняя зарплата врачей в 2011 году в муниципальных лечебно-профилактических учреждениях и ЛПУ регионов составила 28 тысяч рублей — на 19,3% выше, чем средняя по экономике». 28 тысяч — вполне прилично, не правда ли?

А в интернете все это подвергают сомнению. Впрочем, возможно, средние цифры, которые еще называют лукавыми, именно таковы. Но посмотрим данные Росстата по отдельным субъектам Федерации. Картина получается не столь уж радужная. В 36 регионах страны в январе 2012-го средние зарплаты практикующих врачей составляли всего 10–15 тысяч рублей. Например, в Ивановской области — 12 тысяч, в Костромской — 10,6, в Липецкой — 11,4, в Тамбовской — 11,8: А в среднем по России — 19,6 тысячи. Замечаете: это значительно отличается от недавно объявленных на всю страну 28 тысяч. Кого и зачем обманывают чиновники, манипулируя средними цифрами? Себя? Руководителей страны? Непосвященных граждан? Неужели не понимают, что моральный ущерб от такой лакировки огромен, она подрывает доверие к власти, к управленцам, вызывает ожесточение?

Хорошо бы работникам Минздрава иногда знакомиться с дискуссиями на интернет-форумах. Приведу лишь два высказывания.

«Я — врач стационара, 12 лет стажа, и моя зарплата со всеми надбавками, ночными дежурствами — не более 12 тысяч. Ненавижу всех!!! 16 июня 2012 года».

«По сообщению „Яндекс. Работа“, средняя зарплата врача в Барнауле 23 тысячи рублей. Вот брехня-то! Откуда только берутся подобные цифры? Бесит прям! Мои родители, врачи высшей категории со стажем 30 лет, получают 15–17 тысяч. Позор! Пока не будет нормальной зарплаты, не будет и нормального отношения к пациентам. 15 июня 2012 года». (Отклики взяты с информационного сайта Алтайского края www.amic.ru/news/183925.)

Сегодня в стране не хватает, по самым скромным подсчетам, почти 150 тысяч врачей (более 20%). Поэтому немалая дополнительная нагрузка ложится на тех, кто работает в поликлиниках, больницах, амбулаториях. Среди них есть настоящие подвижники, которые искренне переживают за больных, делают максимум возможного, трудятся самоотверженно, спасают жизни. Нужно им в ножки поклониться. Но другие, не выдержав стрессов, перегрузок, низкой зарплаты, вранья, душевно угасли, стали равнодушными. Квалификация немалой части медиков уже не отвечает современным требованиям.

С чем столкнулась Вероника Скворцова

Решением не только кадровых, но и других острейших проблем теперь занимается новый министр здравоохранения Вероника Скворцова. Миссия ей предстоит нелегкая — отрасль в сложном положении.

С одной стороны, есть позитивные моменты. Заметно выросли объемы финансирования здравоохранения: с 1,055 трлн рублей пять лет назад до, по оценкам, 1,9–2 трлн в 2011 году (точные данные почему-то не публикуются). Конечно, тоже не очень много (в развитых странах аналогичный показатель составляет 7–8% ВВП, у нас пока 3,5–3,6%), но все-таки прогресс налицо. Приток денег позволил заняться заменой устаревшего оборудования в больницах и поликлиниках, строительством новых медицинских учреждений, в том числе современных центров по оказанию высокотехнологичной помощи, обновлением парка машин «скорой». В 2011-м был завершен капитальный ремонт 1750 зданий. А еще появилось около 700 центров здоровья, куда в прошлом году обратились 3,9 млн человек.

Казалось бы, неплохо. Но, с другой стороны, без комплексного подхода импульсивные меры напоминали латание тришкина кафтана. Приобретенная дорогостоящая аппаратура порой стоит без дела, потому что на ней некому работать. Ситуация с лекарствами не улучшается, а заметно ухудшается: на конкурсах побеждают теперь дешевые дженерики, которые менее эффективны, а то и вовсе не годятся для лечения, обезболивающие препараты для онкологических больных стали острейшим дефицитом, много жалоб по льготным медикаментам.

Миллионы россиян по-прежнему резко критикуют отечественное здравоохранение, ибо в их городе, районе, поселке попасть к врачу, как и раньше, большая проблема. Огромные очереди, невозможность записаться к специалисту (кардиологу, окулисту, пульмонологу), ужасные условия во многих стационарах, особенно онкологических.

Возмущает жителей закрытие лечебных учреждений, из-за чего в ближайшую поликлинику теперь приходится ехать за тридевять земель. Этот процесс продолжался и при бывшем министре Голиковой. С 2007 по 2010 год (более свежих данных нет) закрылось 470 больниц, количество коек уменьшилось на 182 тысячи, или на 12%.

Переходим на самообслуживание

Особенно не повезло небольшим, но очень нужным местному населению участковым больницам. В 1995-м их насчитывалось 4409, а в 2010-м осталось всего 400, то есть в 11 раз меньше. Только за последние три года закрылись 110 таких стационаров. «Нерентабельно, — говорят местные чиновники, — езжайте в райцентр, подумаешь, каких-то 30 километров». Но по нашему бездорожью этот путь порой не одолеешь и за день: Хуже всего обстоят дела на селе. Здесь число больничных коек с 2007-го сократилось на 60 тысяч (на 14%). А фельдшерско-акушерских пунктов стало меньше на 1,5 тысячи. Во многих деревнях, поселках не осталось ни одного медика. Это ЧП. Однако в Минздраве нашли выход — возложить функции по оказанию первой медицинской помощи на кого-либо из местных жителей. Что-то объяснить ему («провести специальную подготовку»), снабдить лекарствами, бинтами, жгутами, шприцами, поставить дома телефон — и все, проблема решена! Так и стали делать. Замечательное решение! Зачем учиться годами на фельдшера или врача, когда с такими пустяками, как медицинская помощь, запросто справится любая доярка или плотник. Хорошо бы научить еще и самим себе операции делать. Только без общего наркоза — ведь если заснешь, как будешь орудовать скальпелем?

На самом деле все это совсем не смешно. Таких «домовых хозяйств первой помощи», как они называются в официальных документах, сегодня в стране более 4 тысяч. Специально для новоиспеченных «медиков» на сайте Минздрава были размещены методические рекомендации:

Формально Минздрав не отвечает за организацию здравоохранения на местах. Полномочия по оказанию медицинской помощи были переданы на региональный уровень. И ответственность возложена на субъекты Федерации. Но многие независимые специалисты сомневаются в правильности такого решения. В бедных регионах медицина оказалась в загоне. И жалоб становится больше. Надо что-то делать.

В прошлом году, как сообщила несколько месяцев назад на февральском совещании по реализации региональных программ модернизации здравоохранения Татьяна Голикова, планировали воссоздать 312 фельдшерско-акушерских пунктов (ФАП), а фактически открыли только 113. Должно было появиться 880 новых офисов общей врачебной практики, а также врачебных амбулаторий, но реально сумели организовать лишь 386. «Можно планы нарисовать, а потом на них никто не смотрит, — жестко отреагировал тогда на сообщение Голиковой Владимир Путин. — Так работать нельзя. Что это за работа? Мы будем заслушивать это теперь ежеквартально. Нужен серьезный, реальный контроль, иначе постоянно будут сбои, все планы сорвем».

Больные томятся в очередях

Даже в Москве проблема доступности медицинской помощи стоит достаточно остро. В одном из ведущих онкологических центров страны — Научно-исследовательском институте имени Герцена тяжелобольные пациенты вынуждены часами томиться в очередях.

«Организация дела никудышная, — рассказывал мне хороший знакомый. — Приехал на консультацию, она стоит 600 рублей. В зале ожидания — масса людей. Кто-то берет валидол, кому-то трудно дышать. Через 2 часа 50 минут попал наконец к врачу. И только для того, чтобы за 5 минут получить от него разрешение на платную магнитно-резонансную томографию (МРТ). Между тем у меня было направление от своего лечащего врача. Но в институте, понятно, должны с каждого пациента слупить дополнительно по 600 рублей. Между тем запись на МРТ производилась аж на следующий месяц, а исследование, кстати, стоит 6500 рублей. Месяц ждать онкологическому больному? И это в Москве, в одном из медцентров».

Растет количество жалоб на дороговизну лечения. Здравоохранение наше все больше переходит на коммерческие рельсы. По официальным данным, объем платных медицинских услуг в прошлом году превысил 250 млрд рублей (в 2000-м было 27,4 млрд). Только за последние три года рост составил 90 млрд. Это деньги из кармана небогатых россиян. Потому что богатые давно уже лечатся за границей. На Международной конференции «Медицина-2012» приводились такие цифры: ежегодно на лечение за границу уезжают около 70 тысяч россиян, которые оставляют там почти 1 млрд долларов. Кстати, один из бывших министров здравоохранения России, заболевший раком, тоже проходит лечение за рубежом. Красноречивый факт…

Главный критерий успешности перемен в здравоохранении — оценки россиян. В 2007-м, как показали опросы Левада-Центра, 15% граждан были удовлетворены российской медициной. В 2011 году таких ответов было 16%. Серьезного прорыва в здравоохранении при Татьяне Голиковой, как видим, не произошло. Эта задача стоит теперь перед новым министром.

 

Опрос: Вам везло с врачами?

Многие жалуются на равнодушие, холодность и даже халатность врачей. Мы решили узнать, неужели все так плохо и неужели никто не встречал неравнодушных профи в белых халатах.

Александр Свияш, писатель, руководитель Центра позитивной психологии «Разумный путь»:

— Мне встречались самые разные врачи. Но душевных и внимательных к судьбам среди них гораздо меньше, чем просто крепких докторов. И тому есть объяснение. Душевный профессионал — это человек, искренне сочувствующий пациенту. Он тратит силы вдвойне: и на лечение, и на духовное участие. Но после многих и многих пациентов врач устает. Это не всегда означает, что он равнодушен, просто включился защитный психологический механизм. Ведь если действительно сопереживать каждому пациенту, можно потерять много сил и даже заболеть. Выход? Меньше загружать докторов, обеспечивать им только разум-ную нагрузку. Тогда можно будет рассчитывать на проявление человечности в больничных стенах.

Анастасия Блинова, студентка:

— Непрофессионализм и холодность врачей действительно имеют место. Об этом я сужу по обхождению с моими родственниками и знакомыми, по их рассказам. Но если брать собственные впечатления, то они вполне позитивные. Не так давно я лежала в Боткинской больнице, и у меня там был замечательный лечащий врач-гинеколог. Просто сказка! Правда, опыта общения с докто-рами у меня немного.

Сергей Марголин, тренер:

— У меня, к сожалению, большой больничный стаж, лечился и в России, и в Израиле. Конечно, сравнение не в нашу пользу. Но главная проблема не в душевности, а в профессионализме и технической оснащенности. У нас с этим плохо. Исследования длятся долго, урывками, врачи всегда торопятся, полной картины заболевания нет. Такие промахи энтузиазмом не лечатся, нужны целенаправленные меры по выводу отечественной медицины на уровень ХХI века. А пока этого нет, так и будем рассуждать о душевности и чуткости.

Николай Лукинский, юморист:

— В основном я сталкиваюсь с добрыми и компетентными врачами. И в семье у меня медики: жена и дочь. А если врач плохо работает, то это может быть человек, случайно попавший в медицину. Настоящий врач любит людей и испытывает потребность в помощи им. Это природный дар, как и любой другой дар — писательский или актерский.

Елена Ханга, телеведущая:

— Слава богу, я в России не лечусь. Весь мой опыт общения с нашими врачами связан с болезнями близких. Если и попадались доброжелательные медики, то за хорошие деньги, а обычно налицо непрофессионализм и полное равнодушие. Для сравнения: когда в Америке заболела моя мама, мне в Москву позвонил врач и сообщил, что уже отправлен запрос об истории болезни. Американская медицина имеет свои минусы, но все-таки слаженность на высоте и коррупция в разы ниже.

Валентина Снетова, пенсионерка, Самарская область:

— Мне на врачей всегда везет. Сколько помню, в нашем райцентре хорошие люди работали, добрые, а для больно-го хорошее обхождение часто важнее лекарства. Но сейчас в нашем поселке в поликлинике работать некому: прежних, советских специалистов, нет, а новые не едут.

 

---

 

источник :  www.trud.ru

вернуться в раздел новостей