Новости

Отвечать ли врачам за смерть младенцев?

На прошлой неделе в правительстве Саратовской области озвучили тревожную цифру: более чем на 30% выросла младенческая смертность. При этом не обошлось без дискуссии. Председатель комитета здравоохранения Саратова Наталья Бакал сообщила, что в связи с этим за 4 месяца на врачей саратовских роддомов было наложено 8 дисциплинарных взысканий. Из 21 случая смертности один был предотвратим, еще два сочтены труднопредотвратимыми. Наказание выразилось в лишении доплат к зарплате и других стимулирующих выплат.

 

Увеличение младенческой смертности связано, в том числе, и с переходом на новую систему учета. Тем не менее зампред правительства Андрей Россошанский не смог не напомнить о себе: «У нас нет соответствующего наказания за младенческую смертность. Ситуация изменится только тогда, когда появится стимуляция не допускать таких случаев».

Ему возразила замминистра здравоохранения области Елена Ермолаева: «Говорить напрямую о том, что смертность связана с недостаточным оказанием медицинской помощи, нельзя. Во всем мире 75% младенцев, у которых зафиксирована критически малая масса тела, умирают».

По этому поводу вспоминаются случаи, когда вопросы об ответственности медработников за подобные трагические происшествия в роддомах нашей области становились предметом самого широкого обсуждения.

Роды в ванной

В марте 2007 года внимание российской общественности оказалось приковано к родильному отделению Красноармейской ЦРБ в Саратовской области. Сюда в ночь с 8 на 9 марта привезли на машине «скорой помощи» 25-летнюю Оксану Д. с диагнозом «беременность 24-25 недель, угроза прерывания беременности», поставленным врачом «скорой». Однако дежурная акушерка Лилия К., которая хорошо знала молодую женщину и раньше уже принимала у нее роды, решила, что состояние женщины вполне позволяет подождать с врачебным вмешательством до утра.

Ситуация усугублялась тем, что Оксана в тот момент проживала в Саратове и в родной райцентр приехала к другу своего покойного отца Анатолию П. Соответственно ни медполиса, ни медкарты, ни каких-либо других документов у нее с собой не было. Акушерка указала ей на это, добавив, что за роды без документов полагается заплатить 3 тыс. руб­лей, которых у роженицы также не нашлось. Все эти обстоятельства впоследствии были изложены в заявлении, которое поступило в Красноармейскую прокуратуру. Сама же медработница в разговоре со мной уверяла, что не требовала никаких денег и вообще не отказывала в приеме. Просто ей показалось, что нет необходимости беспокоить персонал больницы раньше наступления критического момента, да еще в ночное время. Поэтому дежурному врачу она ничего сообщать не стала, а Оксане посоветовала явиться со своими проблемами в светлое время суток.

Так или иначе, но на пути из больницы женщина потеряла сознание на ночной улице. Очнувшись, буквально доползла до дома своих знакомых, на ее счастье живших неподалеку, и позвонила Анатолию. Тот примчался на такси, но водитель, сообразив, что происходит, спешно ретировался — «вдруг в моей машине родит, хлопот не оберешься!»

В итоге немолодой мужчина нес роженицу на руках до своего дома — более трех километров. Опять вызвали «скорую», но было уже поздно — Оксана родила в ванной.

Семимесячную новорожденную девочку в крайне тяжелом состоянии госпитализировали в одну из саратовских больниц.

Мама назвала дочку Мариной, но малышка прожила всего 11 дней. Справедливости ради, надо добавить, что у ребенка был обнаружен врожденный сифилис. Прокуратурой было возбуждено уголовное дело по статье УК «неоказание медицинской помощи, повлекшее за собой смерть пациента». Лилию К., врача высшей категории с более чем 25-летним стажем, имевшую множество поощрений за время работы, незамедлительно уволили. Ее поступок вызвал возмущенные комментарии на всех уровнях — от регионального минздрава до федеральных информагентств. Впоследствии суд назначил ей наказание, не связанное с лишением свободы.

Медицина против юриспруденции

Десятью годами раньше, в 1997 году, в одном из саратовских роддомов произошла история, менее известная широкой публике, зато по сей день памятная в юридических кругах. Тогда через два дня после родов скончалась молодая женщина. Появившийся на свет ребенок пережил маму на десять дней.

Как положено в таких случаях, прокуратура провела проверку. По ее итогам молодой следователь пришел к шокирующему выводу: в смерти двух человек повинен дежурный акушер. Удалось добиться возбуждения уголовного дела.

Следствие длилось долгих два года. Следователь рассказывал мне, что за это время путем проведения множества экспертиз и неоднократных обращений за консультациями, в том числе и к светилам медицинской науки, ему удалось доказать, что врач совершил явную ошибку — постарался ускорить процесс родов, хотя следовало бы, наоборот, его замедлить. Ценой ошибки стали две жизни — матери и новорожденного ребенка. При этом следователь сумел, как он считал, доказать, что подобная ошибка стала возможной лишь из-за небрежного отношения акушера к своим обязанностям, можно было предположить, что им двигало желание поскорее освободиться.

Следователь считал это уголовное дело своей самой серьезной победой на профессиональном поприще. Составив обвинительное заключение, он пригласил в Саратов телегруппу одного из федеральных каналов, которая сняла документальный фильм о ходе следствия, по своим перипетиям сравнимого с захватывающим детективом. Совсем недавно мне вновь довелось слышать мнение одного из тех, кто в ту пору работал в той же районной прокуратуре, — вина акушера была очевидна!

Но... У обвиняемого оказалась сильная защита, организатором которой стала его мать, много лет отдавшая работе в правоохранительных органах. Адвокатам удалось добиться возвращения дела на доследование. Затем оно было приостановлено. Потом опять возобновлено. В конце концов, истек срок давности привлечения к уголовной ответственности, определенный законодательством по статье «Халатность». Вопрос о том, был ли дежурный акушер виновен в трагедии, навсегда остался открытым.

По этому поводу не раз приходилось слышать, что привлечение медиков к уголовной ответственности за так называемые врачебные ошибки — дело невероятно сложное. Юридические нормы часто оказываются бессильными перед положениями медицинской науки, позволяющими трактовать действия врача как в принципе обоснованные. В юриспруденции же любая спорная ситуация трактуется неизменно в пользу обвиняемого. Поэтому излюбленная средствами массовой информации тема халатности врачей, как правило, остается на уровне досужих разговоров, будь то популярные телепередачи или газетно-журнальные материалы.

Правда, в нашей стране бывали совсем другие времена. Тогда приезжие из-за рубежа, в частности знаменитый французский писатель Ромен Роллан, которого лечили в кремлевской больнице при временном недомогании, поражались, насколько советские медработники боятся ответственности за свои действия. Они знали: случись что-либо с пациентом, особенно, с таким известным, им придется давать признательные показания о том, что они выполняли поручения  вражеских разведок или доморощенных врагов народа, как это было после смерти Михаила Фрунзе на операционном столе или Максима Горького в больничной палате. Об этом упоминал и Александр Солженицын в своих произведениях.

Сейчас, слава богу, времена ГУЛАГа и охоты на «вредителей» остались в прошлом. Только не всегда можно однозначно ответить, кто более защищен законом — врач или пациент.

 

---

источник :  www.saratovnews.ru

вернуться в раздел новостей