Новости

Умер от перелома пятки. Ставропольские медики проглядели черепно-мозговую травму

Врачебная ошибка в очередной раз привела к гибели жителя Ставропольского края. По недосмотру медиков, пострадавший в аварии мужчина, скончался на больничной койке. Вовремя не замеченная черепно-мозговая травма унесла жизнь пациента 4 больницы Ставрополя.

 

5 сентября около 11 дня Сергей Золотарев по пути на работу зашел в гости в соседний дом к сестре Жуковой Наталье. От кофе отказался — клиенты ждали. Закрыл калитку. И буквально через десять минут Наталья услышала резкий хлопок и звон стекла. Но не придала этому значения. Участок на пересечении улиц Российская — Репина коварное место для автомобилистов. Нет-нет и «целуются» на нем лбами машины. Насторожилась, когда услышала чей-то крик: «Сыночек мой!».

Уж больно голос был похож на мамин. А когда в открытую форточку долетело — «Сереженька», стремглав вылетела из квартиры, гонимая дурным предчувствием. Оно не подвело — брат лежал на пешеходном переходе и бился в судорогах. Там же были очевидцы, приводящие в чувство маму, бледный как смерть водитель автомобиля и толпа зевак, уже вызвавших скорую помощь на место ДТП.

— Все это время Сережа был в сознании. Но от шока почти ничего не говорил. На все расспросы о том, где болит, показывал на ногу. Попытался встать, но мы не разрешали до приезда скорой. Медики же прибыли через тридцать минут, и сказали, что повезут брата в 4 больницу на Тухачевского, куда нам и нужно привезти его документы, — вспоминает Наталья, как на часах было около 12.00, когда она зашла в приемное отделение ГБУЗ СК «КГБ СМП» и сразу же окунулась в атмосферу грубости и хамства. — Спрашиваю у регистраторов, как найти брата, те в наигрубейшей форме отвечают: «Выйдете отсюда, нам некогда, мы работаем». Можно подумать, я к ним на чай зашла, а не со своей бедой. Попыталась в коридоре остановить врачей, они также отмахиваются.

Так и кружила Наталья между регистратурой и холлом, пока девчонки-ординаторы, еще не успевшие перенять ген равнодушия у старших коллег, не шепнули сестре поискать родственника в смотровой.

— Бегу туда — брат на кушетке сидит. На ноге бинт намотан и разве что не бантиком завязан. Стала расспрашивать, что за диагноз, он пожимает плечами и показывает на травматолога Владимира Вахтина, у него спроси. Иду за доктором, но тот тоже в резкой форме отвечает, что не справочное бюро, и все написано в медицинской карте. Читайте заключение там. Вернулась к брату, а он бледный такой и просит довести его до уборной. Мол, голова кружится, сам не дойду. Так и волокла его на себе до дверей. А потом обратно. Все боялась, что уроню. Когда мимо нас столько медперсонала проходило, но никто не помог, — рассказывает Наталья, как потом еще долго пыталась разобрать врачебный почерк, и снова пошла за разъяснениями к Вахтину.

— Тот разве что не швырнул в меня этой картой, когда сквозь зубы процедил, что у брата перелом пяточной кости с осколками, и от госпитализации пациент отказался, — рассказывает ставропольчанка, как стала уговаривать доктора не воспринимать слова Сергея всерьез. В шоковом состоянии люди и не такое говорят. Тогда как живут они с матерью небогато, денег на такси, чтобы приезжать на осмотры и перевязки, у них нет. Да и сейчас с братом что-то явно не то происходит. На улице прохладно, а с него пот ручьями льется, кровь из ушей пошла, да и вялый он какой-то. Не слишком ли много побочек для банального перелома пятки?

Заключение Владимира Вахтина

— На что я получила очередную хамскую отповедь, что не надо нагнетать ситуацию. Здоровью брата ничего не угрожает, жизненно важные органы не задеты, и в госпитализации нет никакого смысла. От боли в пятке еще никто не умирал, — пожимает плечами девушка, рассказывая, как легкая стычка постепенно перерастала в серьезный конфликт, в котором уже никто не стеснялся в выражениях. Ни сама Наталья, едко спрашивая о «тарифе», по которому сегодня продается внимательное отношение к пациентам, ни доктор, обещавший «подогнать» ОМОН, если гражданка Жукова не выйдет из его кабинета. А после за словами последовало и дело. Правда вместо ОМОНа из врачебного кабинета Наталью выпроваживала больничная охрана.

Однако и девушка оказалась не лыком шита, продолжив упорствовать теперь в холле. Мол, никуда не поеду, покажите письменный отказ брата от госпитализации. Тем более, что Сергей в это время стал жаловаться на головокружение и сильные головные боли.

— Сказала об этом медикам, но все по-прежнему спокойно и равнодушно проходили мимо него. Кричу: «Да что ж вы за люди такие», медперсонал лишь шикает на нас: « Не орите вы уже, сейчас гипс ему наложем». Спрашиваю: «Почему КТ не делаете?», в ответ летит, мол, вы нас тут учить будете, как пациентам диагнозы ставить? — рассказывает Наталья, как еще минут сорок ждала брата из перевязочной.

Откуда Сергея на больничном кресле выкатил травматолог Вахтин. Гипс наложен — вы свободны.

— Я не знаю, почему я так не хотела уезжать. Вот не отпускало меня что-то. Я и уговаривала себя, что Сережка такой вялый из-за лошадиной дозы обезболивающих, и кровь из уха — это следствие рванной раны. Но вот на сердце было не спокойно. Почему и спросила доктора: «Вы ответите, если с братом что-то станет?». Да, без проблем, ответил он тогда, — рассказывает щуплая и невысокая Наталья, как долго не отводила взгляда от нависшего, словно скала, над ней Вахтина. И большой вопрос, кто бы выиграл в этой безмолвном противостоянии заносчивой самоуверенности со звериным чутьем надвигающейся опасности, если бы уже не сам Сергей одернул сестру. Мол, бог с ними, неужто с пяткой дома не отлежусь? Поехали уже, а то голова раскалывается так, что сил нет.

— Я себе никогда не прощу, что послушала его, — рассказывает Наталья, как в такси брату стало гораздо хуже. И ей приходилось держать его за голову, чтобы чуть уменьшить боль. Потом мужчина еще прыгал до дома на одной ноге. Там же сразу лег. Ближе к 13.00 у него открылась рвота. Головные боли стали еще сильнее. Мужчина терял сознание, что-то путанно и бессвязно бормотал, бредил, не мог сфокусировать взгляд …И пока мама держала сына, Наталья дрожащими руками набирала номер скорой.

Врачи приехали быстро. И снова повезли их в 4 больницу, где на порожках Наталья снова увидела травматолога Вахтина. Тот тоже, увидев уже не приходящего в сознание Серея, изменился в лице.

— Стоит, смотрит на меня и спрашивает: «А что с ним такое?». «Умирает, — отвечаю, — От перелома пятки», — горько выдыхает Наталья.

Она хоть и не медик по образованию, но тоже слышала о правиле «золотого часа», используемом в реаниматологии для определения промежутка времени после получения травмы, который позволяет наиболее эффективно оказать первую помощь. Здесь временной фактор имеет огромное значение. Считается, что в течение этого времени вероятность того, что лечение предотвратит смерть пациента, наиболее высока. Но… «золотой час» начинается с момента получения травмы, а не с момента, когда Вы начинаете оказывать помощь.

— А у нас же прошло пять часов, когда стала готовиться операционная, проводится все клинические обследования и выяснилось, что помимо перелома пятки, у брата еще перелом свода черепа, повлекший отек головного мозга, и нужна экстренное вмешательство, — рассказывает Наталья, как нейрохирурги разводили руками и не давали никаких благоприятных прогнозов. Мол, где вы раньше были? И как изумленно смотрели на нее, когда она сквозь слезы рассказывала, что как раз здесь и были. В приемном покое и у Вахтина.

А почему тогда мы вас первый раз видим, недоумевали врачи, отсылая к прямому рекомендательному протоколу по лечению пострадавших с тяжелой черепно-мозговой травмой. По большому счету, это подробный алгоритм для медиков, как поступать в таких случаях. Когда…

А) Пострадавшие с диагнозом «черепно-мозговая травма» должны быть госпитализированы в отделение нейрохирургии или в отделение травматологии или общей реанимации. Б) При поступлении больному проводится детальный клинико-неврологический осмотр с привлечением нейрохирурга, анестезиолога-реаниматолога. В) КТ является обязательным методом обследования пострадавших с ЧМТ.

— Как отметил, заведующий отделением реаниматологии, там не то, что через час, через день нас не должны были отпускать. И вообще не спускать с брата глаз, каждые четыре часа беря у него анализы. И абсолютно не важно, писал Сергей отказ от госпитализации или нет. Когда речь идет о ДТП, его не должны были отпускать без консультации других узких специалистов. Тем более, что все врачи были на рабочем месте, но в операционной с другим пациентом. А нам же завязали бантиком ногу, и свободны. Гипс и тот наложили после поднятого скандала, — рассказывает Наталья, как в течение следующих семи дней, пока брат находился в коме, пыталась найти доктора Вахтина и спросить, почему так вышло.

Однако вместо откровенного разговора получилась игра в прятки. Причем прятался как сам доктор, так и прятали его коллеги, проявляя ту самую врачебную солидарность, так мало похожую на благородство.

— В приемном покое нам не то, что контактов, его имени и отчества называть не хотели, уверяя, что таких докторов у них нет. Да и вообще нас никто не выгонял, мы сами ушли, — вспоминает Наталья, как в итоге совершенно случайно столкнулась с тем, кого якобы нет, возле кабинета заведующего травматологией. Что доктор?

— Я смотрела ему в глаза, и там не было ни грамма раскаяния. Нам прямым текстом было сказано, что по своему профилю он сделал все, что мог. А почему брата не посмотрели нейрохирурги, так это все вопросы и претензии к ним. И вообще, почему мы сами ему не сказали, что нужна их консультация? — рассказывает Наталья, как впала в ступор после такой отповеди.

Ведь, как не крути, а мы привыкли к другим врачебными посылам. Когда сегодня медики чуть ли не из каждого чайника пеняют нам, что нельзя заниматься самолечением, при малейшем дискомфорте нельзя терпеть до последнего, равно как и выздоровление пациента начинается с беспрекословного доверия своему врачу. Ибо у того за плечами не интернет-советы диванных экспертов, а минимум шесть лет обучения, наработанная практика, через призму которой виднее, какие препараты нам назначать и к каким специалистам отправлять. Да и вообще, медицина — это не про рыночные отношения и «куда изволите-с», как и врачи не про исполнителей услуг. Медицина — про желание спасти и помочь человеку. Она про милосердие, которое начинается у ворот медучреждения и сопровождает пациента на всех этапах оказания ему помощи. Ведь не только лекарства, но и слово лечит. Если, конечно, этим словом не является «идите отсюда, пока не вызвали охрану».

Вот только нужные слова звучат все реже. Хамство же все чаще. Не услышал их и Сергей Золотарев, 14 сентября он умер, так и не приходя в сознание.

— Я не знаю, были ли у моего брата шансы выжить. Но в чем уверена наверняка — ни один человек не заслуживает такого равнодушия, с каким столкнулся Сережа в тот день, — кусает губы Наталья Жукова. Семья уже обратилась в следственный комитет с просьбой о возбуждении уголовного дела. В том числе и по факту неоказания качественной и своевременной медицинской помощи пациенту.

— Чего мы хотим? Справедливости. Брата мы уже не вернем. Но, может, именно Сережина смерть заставит медиков серьезнее относиться к другим пациентам. А не просто завязывать бантик на сломанной ноге и отправлять домой умирать, — горько замечает Наталья.

Юлия Степанова

 

---

источник :  bloknot-stavropol.ru