Анастасии объяснили, что маме нужна паллиативная помощь, но ее невозможно получить без посещения муниципальных больниц. Каждое движение для ее мамы было уже болью, поэтому Анастасия ходила в поликлинику и больницу одна, потребовалось 23 дня и десятки выездов в больницу, чтобы ее маму осмотрели на дому.

— С 21 февраля началась эпопея с поликлиникой первой больницы, это просто издевательство, — сказала Анастасия. — Я бывала в этой поликлинике почти каждый день и слышала от разных пациентов подобные истории наплевательского отношения. С онкоцентром был тоже бардак. Районный онколог дала направление на телеконсультацию в онкоцентр, врач сказала, что маму никуда возить не надо, она весит уже 30 килограммов. Мне позвонила какая-то девушка из онкоцентра, спросила, приедет ли на осмотр моя мама. Я сказала, что вместо нее приеду я, так как я дочь, а мама не в состоянии.

— А кто вам сказал, что вас примут?

— Как кто? Районный онколог

— Вас не примут!

— Что значит не примут? У меня направление.

— Вас никто не примет, обращайтесь к своим врачам: терапевту, онкологу, заказывайте телеконсультацию.

— А как это сделать? Не удаляйте мое направление, я сейчас попробую договориться, чтобы маму привезти, и перезвоню.

— Я не владею этой информацией. До свидания.

Тогда дочь пациентки Анастасия договорилась со знакомыми, чтобы они помогли привезти маму в онкоцентр, но по указанным номерам дозвониться так и не смогла. Тогда женщина пошла в поликлинику, чтобы вызвать терапевта на дом.

— Это было 5 марта, я звонила всё утро, но трубку не брали, поэтому мне снова пришлось оставить маму одну и поехать туда, — поделилась женщина. — Я пришла к старшему администратору и попросила вызвать терапевта маме. Мне отказали, потому что, пока подошла моя очередь, все врачи ушли. Я попросилась на другой день — мне отказали. А мне еще нужно ухаживать за мамой, закупать лекарства и продукты, да и вообще быть рядом, поэтому я ушла.

6 марта был выходной, Анастасии сказали, что терапевт сможет прийти только после праздников, поэтому женщины снова остались без помощи еще на четыре дня. 10 марта Анастасии наконец пообещали, что терапевт придет к ее маме, весь день они ждали врача, но так никто и не пришел. Женщина позвонила на горячую линию минздрава, и ей пообещали, что на следующий день всё решат.

— 11 марта снова начинаю звонить в поликлинику и прошу связать меня с кем-то из врачей, потому что сил терпеть больше нет, — вспоминает женщина. — У меня такое чувство, что меня держат там за идиотку. Мне обещают, что терапевт позвонит. Через два часа — звонок, юный голос говорит еле слышно: «Здравствуйте, я терапевт, какая у вас ситуация?». Я рассказываю, а она в ответ: «А что такое телеконсультация?». Я попросила передать наш вызов какому-нибудь опытному коллеге. Я не против, чтобы юные работали, но нельзя ведь такие сложные случаи отдавать детям.

Терапевт оставила свой номер и попросила отправить все результаты анализов Светланы Малковой в мессенджер. Девушка записала все жалобы и пообещала, что они придут осмотреть больную вместе со старшим терапевтом.

— Я еще думаю: «Бедная девочка, попалось же ей такое», — рассказала Анастасия. — В итоге она просто пропала. Я начала ее бомбить в вотсапе на следующий день, а она отвечает: «Чего вы меня беспокоите, я не для того дала вам номер». Она пропадает бесследно, как будто нет онкологического больного. То есть уже два терапевта наплевали на нас — молоденькая, которая звонила, и старшая, которая тоже была в курсе ситуации.

Мы передали информацию в региональный минздрав. Ситуацию женщины взяли на контроль, с ней уже связались и решают ее проблему. Подробный комментарий в свердловском минздраве обещали дать позже.

Также редакция E1.RU обратилась в общественную организацию помощи онкологическим больным, один из руководителей прокомментировал эту историю и рассказал, как можно поступить в подобной ситуации, какие проблемы появились во время пандемии и к кому можно обратиться за помощью. Он пожелал остаться анонимным экспертом.

— Женщина попала в очень тяжелую ситуацию. Онкологию должен был заподозрить еще терапевт, а в больнице, конечно, следовало провести консилиум и уточнить диагноз, — сказал руководитель. — Стыдно для такой большой городской больницы совершить такую оплошность и отнестись равнодушно.

Раньше в тяжелых случаях в онкоцентре принимали родственника пациента, но после нескольких жалоб на неправильное лечение и на отсутствие очных осмотров ситуация изменилась. Теперь пациент в любом случае должен попасть на очный прием, даже если он на каталке. И только тогда онколог по месту жительства сможет выписать рецепт на лекарства.

Еще пропало интересное звено — страховые агенты. В страховых компаниях раньше работали специальные люди, которые наблюдали за онкопациентами. Любое амбулаторное посещение, оплаченное страховой компанией, отображалось в системе, поэтому за пациентами с онкологией следили отдельно. Как только в базу страховой компании попадал пациент, у которого был диагноз, страховой агент сопровождал его. Звонили пациенту, спрашивали, какие проблемы и чем помочь.

У каждой страховой компании есть телефон отдела защиты прав пациента, к ним можно обращаться, если помощь по каким-то причинам не оказывают. Паллиативным больным оказывают помощь в нескольких центрах в городе, но проблема в том, что без выписки из онкоцентра человеку всё равно никто не поможет, таковы законы.

Ксения Маринина

 

источник :  https://www.e1.ru