Перекличка после боя

Сегодня каждый визит к местным врачам — испытание. И для взрослых, и для детей. Уставшие, взвинченные медики работают на пределе возможностей. Больные тоже на грани — обмен новостями в очередях похож на перекличку в вышедшем из боя отряде:

— Гастроэнтеролога в городе нет. Был во второй больнице, принимал как терапевт, а потом исчез.

— Эндокринолога нет. Люди, стоящие на учете, около года не могут попасть на прием.

— Ревматолога нет.

— Пульмонолога нет.

— В первой поликлинике нет кардиолога, а к тому, что на улице Курской, не попадешь.

— А с детскими врачами разве не беда? Офтальмолога, гастроэнтеролога, иммунолога нет. К кому водить детей и у кого самим лечиться?

Зацепишься за одну фразу и «веревкой» потянется… Дочке Елены Световой (имена и фамилии пациентов в статье изменены) 4,5 года. У девочки порок сердца. Ребенок должен наблюдаться у невролога и кардиолога. Но последнего в Железногорске нет. Раз в три месяца Лена возит малышку в соседний город — по 100 с лишним километров туда и обратно. Ехать надо на 6-7 дней, чтобы дочка выдержала дорогу, осмотры, анализы. Это деньги и время.

— Кроме того нужно периодически кататься в Москву — на обследование. Тоже, кстати, платно, а в столице только УЗИ сердца стоит больше 5 тысяч рублей. Здесь же УЗИ не сделаешь и динамику не увидишь, — объясняет Елена. — Перед поездкой берем справки у невролога и кардиолога, то есть снова отправляемся к чужим врачам…

У Галины Быстровой недавно заболели муж и бабушка. Мужа с язвой двенадцатиперстной кишки несколько часов «мотали» по городу на скорой и Галиной машине — из терапии в хирургию, из хирургии в терапию, пока, наконец, не поняли, что с ним, и не прооперировали. К 93-летней старушке с высоким давлением скорая помощь в первый день, по словам Галины, не приехала вообще — диспетчер просто посоветовала принять лекарства. На четвертые сутки бабушку в тяжелом состоянии и с явными признаками инсульта доставили в больницу.

— На сей раз скорая сообщила, что одна бригада ушла в Курск с инфарктниками, другая осталась обслуживать город. Прождали два часа, — уточняет Быстрова. — Это были выходные, и в больнице за 4 этажа отвечали один дежурный врач и 4 санитарки.

— У кого нам лечиться? — повторяют свой вопрос пациенты. — Куда делись медики?

«Как можно работать в таких условиях?»

Железногорские врачи говорят, что при норме 26 больных в сутки они принимают 35-40 человек. Медики перегружены. На 42 участках остались 22 терапевта с составом заведующих. Люди увольняются.

В стационаре в ночную смену доктора иногда обходятся без медсестер. В женской консультации у одного гинеколога нет помощницы-акушерки полгода, у другого — три месяца. Ведут прием в одиночку, за 15 минут осматривая беременных, изучая их карты, заполняя документацию.

— Как можно работать в таких условиях? — не понимают специалисты.

Главный врач городской больницы Алексей Филатов подтверждает: Железногорску не хватает 20 терапевтов, кадровый дефицит заметен и по докторам, и по среднему медицинскому звену, учреждения здравоохранения укомплектованы врачами менее, чем на 45%, каждый сотрудник работает за двоих.

Как и во многих других регионах, люди увольняются из-за растущей нагрузки и риска заболеваемости. Больше всего Филатова как руководителя беспокоит скорая помощь: не хватает бригад, на дежурство выходят 3-4 из 7 — недостаточно фельдшеров.

— 10-15 лет назад в эту службу невозможно было попасть, вакансии мгновенно закрывались. Но времена изменились. Вчерашние школьники неохотно идут в учреждения среднего профессионального образования, единицы выбирают фельдшерские факультеты и сестринское дело. Раньше у нас прекрасно работал филиал Курского базового медицинского колледжа, но когда 4 или 5 лет назад мы начали анализировать, а сколько же его выпускников реально пришли в больницы, увидели, что трудоустроились меньше половины, — комментирует ситуацию Алексей Филатов. — Тем не менее, активно работаем с филиалом, предоставляем возможность нашим врачам работать в нем преподавателями. Я всячески это поддерживаю и как работодатель заключаю договоры на дополнительные выплаты стимулирующего характера. В прошлом году начали оплачивать обучение студентов филиала, чтобы они целевым образом были подготовлены для больницы.

Железногорск выделяет служебное жилье для врачей, переезжающих сюда из других городов и не имеющих своих квартир. С этого года стартовала программа возмещения расходов на аренду жилья для докторов: пока в нее включили двух специалистов и двоих добавят в сентябре. Источник финансирования — пожертвования Михайловского ГОКа, он передал городу несколько квартир из нового жилого фонда, все уже заселены. Комбинат выделяет средства для единовременной — стимулирующей — выплаты врачам (1,5 млн) и фельдшерам (500 тысяч рублей). У врачей условие — семь лет отработки, у фельдшеров скорой помощи — пять. В прошлом году такую помощь получили 4 фельдшера, в этом — один врач-педиатр и еще одну получит детский офтальмолог, который осенью приступит к работе.

Город пытается решить проблему кадрового голода, но попутно возникают новые сложности. В начале лета чудом удалось спасти травмотделение — один врач умер, еще двое заболели. Замену искали всем миром и, к счастью, справились.

Часть докторов перешла в ковидный госпиталь — он сейчас в приоритете: заболеваемость «стабилизировалась на очень высоких цифрах, и стационарный этап оказания помощи стал ключевым».

— Дефицит врачей, медсестер, фельдшеров и акушерок — проблема повсеместная. Когда видение человека ограничивается его горизонтом, ему кажется, что мы живем в каком-то особенном уголке, но когда он начинает понимать, то узнаёт, что и в таких регионах, как Белгородская область или Подмосковье, кадровый вопрос стоит не менее остро, — убежден Алексей Филатов.

Так и есть. В августе на массовые увольнения медиков жаловались жители Воронежа — из поликлиники №7 ушли 11 врачей, на днях там написала заявление последняя медсестра, делавшая прививки детям. Министр здравоохранения Башкирии Максим Забелин заявил, что в 2021 году в республике уволилось более 400 врачей. В Ставрополе только со станции скорой помощи ушли 50 человек из 600. В Хакасии в 2020 году рассчитались 147 медиков, а за первый квартал нынешнего — 179.

— Ситуация во всех регионах критическая, — констатирует курский общественник Роман Алехин, к которому доктора часто обращаются за поддержкой. — Причины — высокая смертность среди врачей, медики переходят на работу в ковидарии, где хорошие зарплаты: за два года можно получить столько же, сколько за 5 лет на обычной должности терапевта. Изменилась система оплаты больницам из фонда ОМС, клиники теряют средства и сокращают зарплаты. И главная причина — отсутствие стратегического планирования, государственная система медобразования не готова к тому, что происходит.

Можно ли это остановить?

Президент «Лиги защиты пациентов» Александр Саверский обращает внимание на то, что нехватка среднего медперсонала в российских клиниках в разы превышает статистику по врачам:

— Если на 40 больных приходится одна медсестра — это нормально? В связи с пандемией положение ухудшилось. Врачи, медсестры погибают, а оставшиеся увольняются. В то же время растут расценки услуг, навязываются дополнительные, увеличивается количество ошибок.

Глава «Лиги защиты врачей» Семен Гальперин прямо называет виновников массовых увольнений опытных специалистов:

— Реформа, проводившаяся в здравоохранении в течение примерно 10 лет, уничтожила любые надежды на улучшение. Оптимизация урезала и сократила всё: выделяемые больницам средства, медработников. Профессионалы не находят себе места и увольняются, а молодежь, глядя на происходящее, ищет другие сферы применения своих способностей. Если в столицах — Москве и Санкт-Петербурге — еще можно прожить на зарплату врача, хотя тоже не без вопросов, то в регионах на нее прокормить семью трудно. О повышении уровня специалистов, подготовке кадров в таких условиях бессмысленно говорить.

По мнению Гальперина, здравоохранение нуждалось и нуждается в реформах, но у нас после министерских преобразований на одного врача нареформировали по команде руководителей.

— Медицинскую общественность никто не слышит. Во всем цивилизованном мире ведомства ориентируются на мнение экспертов-практиков, а у нас чиновники сами что-то там между собой решают — без врачей. Надо менять систему управления здравоохранением. Минздрав Австралии состоит из трех человек, и им этого вполне достаточно, а у нас тысячи бездельников, пишущих новые правила и рекомендации, — приводит сравнение Гальперин. — Врачам была обещана зарплата на уровне двух средних по региону, и люди ждут ее с 2012 года. Теперь обещают вернуть тарифные ставки. А кто дал возможность высказаться самим медикам?

В 2016-2018 годах Министерство здравоохранения РФ упразднило интернатуру и оставило ординатуру. Расчет был на то, что в нее попадут немногие, и не попавшие пойдут работать участковыми терапевтами и педиатрами. Предполагалось, что их можно будет направить в первичное звено, и к 2020 году у нас закроются вакансии в поликлиниках. Но жизнь показала обратное.

Выпускники вуза, принимающие экстремальное по нынешним временам решение идти в медицину, пытаются всеми правдами и неправдами закончить ординатуру. Шанс — целевая подготовка: комитет здравоохранения передает часть квот мединституту для целевиков, с ними заключается договор, а после ординатуры выпускник должен не менее трех лет отработать в медучреждении. Через два года выяснилось, что целевые договоры молодых специалистов ни к чему не обязывают. Получил профессию за счет государства (а год стоит 250-260 тысяч рублей) и не поехал в тот же самый Железногорск, потому что ответственность за неисполнение договора сведена к минимуму.

Позже в Закон об образовании РФ внесли изменения, условия для целевиков ужесточили, новых врачей обязали возмещать расходы на обучение в случае нарушения договора. Только пока чиновники исправляли свои ошибки, Железногорск, например, по рассказам медиков, потерял 15 целевиков: эндокринолога, гастроэнтеролога, реаниматолога, хирурга и так далее. Вместо 15 врачей город получил одного — реаниматолога.

Так у нас проводятся реформы.

Новые кадры в российские больницы не идут — не хотят. А старые долго не протянут. Медики, участвовавшие в опросе сообщества «Врачи РФ», рассказали, что работают на полутора (37%) и двух ставках (18%).

Основной причиной дефицита кадров 47% докторов считают низкие зарплаты. 32% уверены, что всему виной оптимизация здравоохранения и излишняя бюрократизация работы.