В ночь с 13 на 14 ноября в Абакане произошла трагедия: 8-летняя девочка умерла в детской больнице, не дождавшись помощи. Еще утром 13-го числа она играла дома с сестрой, а вечером ее увезли на скорой. Последние часы своей жизни малышка сидела на стуле в приемном покое больницы и мучилась от страшных болей в животе, пока ее мать умоляла ходивший мимо персонал сделать хоть что-нибудь.

Школьница с семьей жила в поселке Белый Яр. Это райцентр на 10 тысяч населения в 20 минутах езды от Абакана. По словам родных, скорая забрала ее из дома в районе 23:00. В выданной родителям справке написано, что смерть наступила ночью в 03:00.

По этому факту возбуждено уголовное дело. Но семья уверена, что власти хотят «спустить всё на тормозах»: якобы система здравоохранения сделала всё, что должна была, и никто не виноват. Также близкие девочки говорят о попытках очернить их семью.

Мы поговорили с бабушкой школьницы (мать была не в состоянии общаться с журналистами), с официальным представителем хакасского республиканского Минздрава и с представителем Следственного комитета. А также с экспертом по защите прав пациентов и их родных. Вот все точки зрения на ситуацию.

Рассказ бабушки

— У нее днем животик заболел. Мать ее накормила супчиком, внучка поела, стала играть с сестрой, то есть нормально себя почувствовала. И мать пошла на работу. А вечером вернулась — уже скорую вызвали.

Скорая приехала мгновенно, повезла ее сначала в районную белоярскую больницу. К белоярской больнице вообще нет претензий! Там сделали тест на ковид, он показал что-то неопределенное, тогда ее повезли в Абакан, в республиканскую больницу. Там опять взяли тест на ковид, результат был отрицательный. В республиканской больнице столько хирургов, неужели никто не мог помочь? Нет, ее повезли дальше — в республиканскую детскую больницу.

И вот там она с матерью прождала два или три часа! Два–три часа они на стульчиках просидели. Даже кушетки там у них не было, чтобы ребенку полежать с такими-то страшными болями! Ее мама кричала: «Пожалуйста, помогите! Пожалуйста, помогите!» Врачи говорили только: «Мамочка, не волнуйтесь, мамочка, успокойтесь!» Даже анализов не взяли. В конце они уже начали ставить ей капельницу, но было поздно. В районе трех утра или в начале четвертого ее не стало.

Я слышала, что фельдшера скорой помощи Белого Яра уговаривали подписать бумагу, что он привез уже мертвого ребенка. Матери тоже что-то предлагали подписать, но она была в таком состоянии, что не смогла ничего прочитать и отказалась подписывать.

Пытаются сделать вид, что семья плохая, не следили за ребенком. Кто-то обратился в нашу школу с просьбой написать плохую характеристику на внучку. Но учительница написала хорошую, потому что девочка наша и на рисование ходила, и на танцы, и училась на 4–5. Ну я этого так не оставлю!

Ответ Минздрава Хакасии

На официальном сайте ведомства сообщение по поводу трагедии:

— Минздрав Хакасии со скорбью сообщает, что в ночь с 13 на 14 ноября в приемное отделение детской больницы поступил ребенок в крайне тяжелом состоянии, спасти которого не удалось, несмотря на все усилия врачей.

Далее уточняют, что раскрывать подробности происшествия нельзя по закону о врачебной тайне. И тут же пригрозили, что «распространение заведомо ложных сведений, порочащих честь и достоинство другого лица или подрывающих его репутацию, преследуется в соответствии с УК РФ».

Мы поговорили с представителем хакасского Минздрава и озвучили подозрения, высказанные в семье девочки. Попросили прокомментировать разговор бабушки с заведующим моргом, назвать точное время ожидания пациентки в приемном покое. Нам ответили, что не имеют права говорить на эту тему, так как ведется следствие.

Позиция Следственного комитета по Красноярскому краю и Хакасии

Представитель следкома заявил нам, что ведомство сейчас не встает ни на чью сторону, сотрудникам предстоит во всем разобраться. Возбуждено дело по части 2 статьи 109 УК РФ «Причинение смерти по неосторожности вследствие ненадлежащего исполнения лицом своих профессиональных обязанностей». Максимальное наказание — до трех лет лишения свободны.

По предварительной версии следствия, в течение дня родители отмечали у ребенка незначительное ухудшение самочувствия, поздним вечером состояние девочки стало резко ухудшаться, отмечалась повышенная температура, тошнота, рвота, слабость, боли в животе, в связи с чем родители вызвали скорую помощь.

— Около часа ночи ребенок был доставлен в больницу города Абакана, где, несмотря на проводимые реанимационные мероприятия и терапию, девочка скончалась, — описывают в следкоме предполагаемый ход событий.

Также представитель ведомства пояснил, что раз в морге не смогли установить причину смерти, то была назначена судебно-медицинская экспертиза, на которую обычно требуется месяц. Кроме того, следователи продолжают устанавливать подробности и точное время всех событий: кто во сколько куда приехал, кто что и когда сделал или не сделал.

Мнение правозащитника в медицинской сфере

Мы обсудили ситуацию с президентом Общероссийской общественной организации «Лига защитников пациентов», автором книг «Права пациентов на бумаге и в жизни» и «Особенности национального лечения» Александром Владимировичем Саверским. По его опыту, такие истории в России не являются чем-то выходящим из ряда вон:

— Я не понимаю, почему вообще ребенок мотался между больницами? Причем тут ковид? Вопросы возникают ко всем больницам, где побывала девочка. Тут можно применить статью 125 УК РФ «Оставление в опасности». Для этого даже не надо устанавливать, от чего умер ребенок. Просто по факту неоказания помощи в первых двух больницах следком должен был возбудить дело по 125-й.

Кроме этого, конечно, нужно устанавливать причину смерти. Но проблема в том, что учреждение, которое проводит судебно-медицинскую экспертизу, всегда подведомственно всё тому же региональному Минздраву, которому подчиняется и больница, где произошла трагедия. То есть это абсолютно управляемая ситуация. Ожидать тут объективного разбора полетов мы не можем. Это общая проблема всей страны — зависимость бюро судмедэкспертизы от тех учреждений, где пациенты и лечатся.

Следствие может заказать экспертизу в другом субъекте РФ, но не по причинам смерти, а по наличию причинно-следственной связи между действиями врачей и наступившей смертью пациента. А вот экспертизу биологического материала всегда проводят в том же субъекте. Биологический материал в другой регион никто не повезет.

— Семье скончавшейся девочки сейчас предстоит смотреть, как поведет себя следственный орган. Стоит добиваться возбуждения дела по 125-й статье. Если результаты следствия их не устроят, идти самим в суд. Подавать иск о возмещении морального вреда. Хотя дело не в деньгах, конечно, а в том, чтобы доказать вину ответственных за трагедию. Нервотрепка это, конечно, страшная, но кому надо — тот доходит до финала, — заканчивает Саверский.