Новости

Медицинское неравноправие

Скептики уже мрачно шутят: в Нижегородской области центральные районные больницы (ЦРБ) скоро можно будет приравнять к хосписам, куда людей привозят не лечить, а умирать. Увы, фактов, подтверждающих это мрачное высказывание, все больше.
 

СТРАННАЯ СМЕРТЬ

Наглядной иллюстрацией служит история жительницы Сергача Любови Салькиной, сыну которой, умершему в 2017 году, в Сергачской ЦРБ еще на протяжении нескольких лет после события… выписывались лекарства. Впрочем, саму пенсионерку гложет даже не данный факт, а подозрения, что ее сын скончался ввиду врачебной ошибки, которую до сих пор пытаются скрыть. Несчастная женщина обила все инстанции в поисках правды, справедливости, а не найдя таковой, в отчаянии обратилась в редакцию нашей газеты. Вот что рассказала Любовь Анатольевна.

«Мой сын Беляев Максим Владимирович, родившийся 08.03.1988, уехал в 2017 году на заработки в Москву, заболел пневмонией, попал в больницу имени Вересаева и там умер. В больницу Максим поступил 13 сентября, 14 сентября умер. Неделю находился в больничном морге как «бесхозный». Только через какое-то время из медицинского учреждения направили сообщение в полицию о поиске родственников. Участковый послал запрос к нам в Сергач еще через неделю, причем почтой, которая доставила письмо только почти через три недели.

Я получила известие от нашего участкового на 36-й день после гибели сына. За это время его кремировали без согласия родственников, ничего не предоставив как доказательство того, что это был действительно он. Связавшись с полицией по телефону, мы узнали, что прах сына можно забрать в Николо-Архангельском крематории. Даже не так. Сказали, что тело моего сына отправили в Николо-Архангельский крематорий, где оно должно храниться три месяца, а если к этому сроку родственники не объявятся, значит, кремируют и прах будут хранить еще полгода. Но в Николо-Архангельском сказали, что такого покойного им не доставляли. Нашли мы прах сына в крематории под названием «Горбрус». В морге больницы никто не был осведомлен, почему тело сына отправили туда и кто распорядился. Пять лет я писала всюду – и Александру Бастрыкину, и Игорю Краснову, и Владимиру Путину, – чтобы провели проверку и назначили комплексную экспертизу, так как у меня много вопросов с тех пор невыясненными остались».

ОДНИ НЕДОЛЕЧИЛИ, ДРУГИЕ НЕ СПАСЛИ?

Московские врачи стоят на том, что Максим поступил к ним с тяжелой формой пневмонии и на следующий день умер. В чем-то они безусловно правы. Согласно экспертизе, которую все же провели, за несколько месяцев до смерти Максим лечился от пневмонии в Сергачской ЦРБ. И выздоровел как-то на удивление быстро, при том что у него было несколько хронических заболеваний, включая диабет. А ведь даже здоровые люди после воспаления легких до года приходят в себя. Максима же с чистой совестью выписали из больницы, заверив, что он здоров как бык, после чего парень поехал на заработки в Москву.

Что было дальше, доподлинно никто уже никогда не выяснит. Но с большой долей вероятности можно предположить, что от пневмонии Максима до конца не излечили. Из-за тяжелого труда у него началось осложнение, ему стало плохо, и он позвонил в скорую. Казалось бы, попав в столицу, он как гражданин России, имеющий полис обязательного медицинского страхования (ОМС) и право на бесплатное медобслуживание на любой территории РФ, он должен был получить куда более качественное лечение. Однако ничего подобного не случилось. Поскольку у уроженца Сергача не имелось московской прописки, для местных эскулапов он оказался, в общем-то, бездомным гражданином. И отношение к нему было как к человеку «низшего сорта». Видя, что пациент совсем плох, его не стали показывать столичным светилам медицины, решили не использовать лучшее оборудование, а просто вкололи глюкозы: авось оклемается. А когда не оклемался, как бомжа сожгли в крематории, невзирая даже на отсутствие согласия родственников. В результате мать погибшего усматривает в этом заговор.

«Я хочу выйти с пикетом против медработников, следователей, прокуратуры, тем более что кроме младшего сына у меня два года назад умер еще и старший: скорая, которую он вызвал из-за острых болей в животе, ему не помогла, не забрала, а врач, к которому я его еле-еле довела, не приняла. Уголовное дело наша полиция и прокуратура отказались возбуждать, так как врач и фельдшер не помнят, чтобы к ним обращался за помощью мой сын Беляев Сергей Владимирович, 05.10.1981, инвалид I группы. Везде коррупция, круговая порука.

На пикет выйду с мужем, инвалидом I группы, недееспособным лежачим больным, у которого я опекун. Его тоже не хотят лечить наши врачи», – отмечает Любовь Анатольевна, между прочим ветеран труда.

ПНЕВМОНИЮ ПЕРЕПУТАЛИ
С ПЕЧЕНОЧНЫМИ КОЛИКАМИ.
ЧТО ЗА ВРАЧИ?

Случай с Максимом Беляевым до боли похож на другой, произошедший в том же 2017 году в Большеболдинском районе. Пациент по имени Владимир поступил в местную ЦРБ с жалобами на недомогание, затрудненное дыхание и боли в правом боку. Его осмотрел лор и с ходу направил на УЗИ. По результатам исследования врач пояснил Владимиру, что у него печеночные колики, выписал «Но-шпу» (эти таблетки снимают болевой синдром) и отправил с богом домой, сказав: «Будет хуже – появляйся». Хуже стало очень быстро, и Владимир был вынужден поспешить на прием в ЦРБ. Ему сделали рентген и наконец поставили точный диагноз – двусторонняя пневмония. После чего переместили в палату стационара.

В этой ситуации перед врачом вырисовывалось 125 планов лечения, включая вызов вертолета медицины катастроф и экстренное перемещение больного в областную больницу имени Н. А. Семашко. Однако лечащий врач предпочла путь, в итоге приведший к печальному финалу!

КАК В СТРАШНОМ СНЕ

Сначала Владимиру поставили капельницу. Однако после прокапывания он почувствовал себя еще хуже. Тогда врач «прописала» ему внутривенную инъекцию, сказав медсестре, чтоб та вводила препарат как можно медленнее. Это тоже не дало результата: пациент угасал на глазах. Капельницы ставили снова, хотя какой в них был смысл? Сопровождавшая больного мать, Тамара Дмитриевна Курникова, рассказала, что врач появлялась в палате нечасто, а мельком заглянув, посоветовала серьезно обеспокоенной ухудшением состояния Владимира матери… отпаивать его черным чаем (хорошо хоть не мочой молодого поросенка!).

Когда мужчина фактически начал дышать через раз, Тамара Дмитриевна решила померить сыну давление. Благо тонометр она носит с собой: гипертоник, инвалид второй группы. Оказалось, что давление у Владимира чуть получше, чем у покойника, – 80 на 40. В принципе, было совершенно очевидно, что это критическое состояние. Прокапывание (7 капельниц!) дало нулевой, если не обратный, эффект. Следовало срочно проводить интенсивную терапию, вплоть до реанимационных мероприятий. Но врач всего лишь неторопливо смерила Владимиру давление. «Померила, села рядом и молчит, – вспоминает те страшные минуты Тамара Дмитриевна. – Я спросила, какое у сына давление. Она в ответ мило так спрашивает: «А у вас какое давление тонометр показал?» Говорю – 80 на 40. А она отвечает: мол, и у меня 80 на 40». Пока врач, светло улыбаясь, вела неторопливую светскую беседу, больной, который уже практически не мог дышать, сгорал как свеча. А вскоре… повернулся на бок и умер на глазах у матери.

Тело умершего отправили на судмедэкспертизу в Лукояновскую центральную районную больницу, поскольку в Большеболдинской ЦРБ нет даже своего патологоанатомического отделения (не говоря про реанимационное). Вскрытие подтвердило первоначальный диагноз – двустороннее воспаление легких с гнойным осложнением. Тамара Дмитриевна считает, что Владимира могла бы спасти банальная операция по откачиванию из легких посторонней жидкости, которая в итоге его задушила. Но в Большеболдинской ЦРБ этих элементарных процедур почему-то так и не сделали.

Через некоторое время главного врача Большеболдинской ЦРБ Елену Левандовскую отстранили от занимаемой должности. Но это была уже другая история. И единственного сына матери это, естественно, не вернуло…

ЭТО ТЕНДЕНЦИЯ?

Итак, в обоих случаях пациенты – молодые мужчины, которым жить да жить, – погибли от пневмонии – заболевания, которое уже давно не считается смертельным. Максима не долечили, отправив восвояси из больницы, Владимиру поставили неверный диагноз. Обеим историям по 5 лет. Но сильно сомневаемся, что сегодня ситуация в нижегородских ЦРБ кардинально изменилась в лучшую сторону. Не удивимся, если похожие истории случались и в прошлом, и в нынешнем году. Просто нам пока об этом неизвестно. А хуже всего то, что даже в большом городе, где медицина качественнее, спасать жителей глубинки тоже не особо настроены. Там проблем со своими пациентами хватает. А «понаехавшим» – укол глюкозы и печь крематория…

Ефим Бриккенгольц

 

---

источник :  https://www.lensmena.ru