— Когда меня выписывали из больницы, мне сказали: «Радуйтесь, что у вас нет рака». Мне удалили здоровые органы, а я должна радоваться?

Эта история 42-летней москвички Юлии Киняевой началась три года назад, когда она обратилась в больницу и пожаловалась на щитовидку. Врачи поставили диагноз — онкология. Ну а что произошло дальше, вы уже знаете.

С тех пор Юлия мучается от последствий — в ее организме не вырабатывается кальций. У москвички село зрение и появились проблемы с сердцем. Медиков, которые назначили Киняевой операцию, так и не наказали.

Мы поговорили с Юлией о том, как врачебная ошибка разделила ее жизнь на до и после и почему она до сих пор не может добиться справедливости (выписные эпикризы и другие медицинские документы имеются в распоряжении редакции. — Прим. ред.).

«Удалили всё, что можно и нельзя»

В мае 2021 года Юлия пришла в ГКБ имени Ф. И. Иноземцева с жалобой на узлы щитовидной железы. Ей сделали биопсию, предварительный результат — злокачественная опухоль. Нужно ложиться на операцию.

Юлия от госпитализации отказалась, забрала стекла с анализами и отправилась в НМИЦ имени Н. Н. Блохина, чтобы всё перепроверить. На удивление, там ей не провели никаких дополнительных исследований — просто приняли выписки из предыдущей больницы. Пересмотрев заключения, врач подтвердил: рак, надо оперировать.

30 июня Юлию госпитализировали в онкологическое отделение хирургических методов лечения № 5, и уже на следующий день ей провели тиреоидэктомию с центральной лимфодиссекцией — полное удаление щитовидной железы и клетчатки шеи.

— Одним днем прооперировали, удалили всё, что можно и нельзя. Через пять дней, уже по факту удаления органа, пришла гистология, и выяснилось, что образование было доброкачественное, — рассказала женщина.

Самое страшное началось позже. Оказалось, что Юлии удалили не только щитовидку, но и паращитовидные железы. Их основная функция — регуляция уровня кальция в организме. А теперь регулировать кальций нечем. Позднее москвичка выяснит, что никаких показаний к их удалению не было — у женщины отсутствовали метастазы.

— У меня были гипокальциемические кризы (патологическое состояние, развивающееся на фоне повышения концентрации в плазме кальция. — Прим. ред.). Они приводят к летальному исходу, если вовремя не сделать укол внутривенно, — отметила Юлия.

Согласно статье 20 Федерального закона «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации», врачи должны были предупредить пациентку о возможных последствиях удаления органов и перечислить варианты хирургического вмешательства, однако в согласии на медицинское вмешательство информации об этом не содержалось.

По словам Киняевой, ей должны были удалить только часть щитовидной железы, но врачи даже не предложили этот вариант. Обо всех нарушениях москвичка узнала уже потом, когда стала изучать медицинскую литературу.

— Мне ничего не объяснили. Сказали, мы вам всё удаляем, у вас рак, нужно срочно делать операцию, и больше ничего. В согласии отсутствует информация, что у меня мог развиться гипопаратиреоз (состояние, при котором снижена или отсутствует секреция паратиреоидного гормона, вырабатываемого околощитовидными железами и ответственного за регуляцию обмена кальция и фосфора в организме. — Прим. ред.), — объяснила она.

Нехватка кальция

По словам Юлии, удаление органов сильно поменяло качество ее жизни. Например, теперь она не может выпить больше одной кружки кофе в день — напиток выводит кальций. А на смену узлам щитовидки пришли намного более серьезные проблемы.

— У меня начались проблемы с глазами, катаракта. Из-за того, что я пью кальций, у меня в сердце нашли микрокальцинат. И в почках у меня тоже стали находить кальций. Понимаете, он же не так усваивается, как заложено природой. Сейчас-то у меня всё искусственно идет, поэтому, конечно, начались серьезные проблемы со здоровьем, — рассказала женщина.

Еще пациентка каждый год вынуждена ложиться в больницу на обследование и пожизненно принимать препараты. Лекарства Киняева покупает за собственный счет — в присвоении группы инвалидности Юлии отказывают, потому что у нее не подтвердился диагноз «онкология».

Хотя врачи медицинского центра, где москвичка проверяет свое здоровье, рекомендовали установить группу инвалидности.

«Не хочу жить так, как я живу сейчас»

Сразу после случившегося Юлия обратилась в Следственный комитет. Там начали проверку, но спустя почти три года после операции уголовное дело так и не возбудили. За это время Киняевой провели две судмедэкспертизы: одну в бюро, вторую — в Российском центре судебно-медицинской экспертизы Минздрава России.

Эксперты выявили два дефекта в оказании медицинской помощи — неправильно поставленный диагноз в ГКБ имени Ф. И. Иноземцева и неверную трактовку результатов УЗИ в НМИЦ имени Н. Н. Блохина в части подозрения на метастазы.

По словам Юлии, эксперты должны были выявить и еще один дефект — отсутствие вариантов хирургического вмешательства в информированном согласии. По незнанию она не задала этот вопрос на экспертизе, а специалисты «не стали это подсвечивать».

Из-за того, что уголовное дело так и не возбудили, женщина не может участвовать в следственных действиях и назначить очные ставки, хотя у нее есть вопросы к медикам.

— Это же не простая больница поставила мне неверный диагноз, а федеральный центр, один из лучших в стране, а врачи дальше продолжают работать. Им вообще ничего за это. Я стала инвалидом, я не хочу жить так, как я живу сейчас, — признается москвичка.

Редакция MSK1.RU направила официальные запросы в ГКБ имени Ф. И. Иноземцева и НМИЦ имени Н. Н. Блохина, чтобы узнать мнение медиков на этот счет. Как только нам придет ответ, мы опубликуем его на сайте.