Эта история произошла в 2020 году. Маленькая Катя (имя изменено) родилась вполне здоровой, но через месяц педиатр поставила ребенку диагноз: гнойный конъюнктивит. Было назначено лечение, с этого времени за ребенком наблюдала местный фельдшер. В дальнейшем у ребенка появилась в носу слизь зеленого цвета, но температуры и хрипов не было. Мама выполняла все предписания врача.

Через время Анастасия вместе с дочерью прошла медкомиссию в детской поликлинике Серовской городской больницы, врачи пришли к выводу, что малышка здорова. В ходе медкомиссии провели УЗИ, рентген, прослушивание, но не обнаружили у ребенка тяжелого заболевания. После медкомиссии Анастасия повезла девочку домой, по дороге дочь срыгнула, у нее из носа пошла кровь. Педиатр осмотрела девочку и посоветовала пройти повторно осмотр в детской поликлинике или в отделении соматики.

Малышку госпитализировали в Серовскую городскую больницу в общую реанимацию около 13:00 24 декабря 2020 года. Врач пояснил, что после нормализации состояния девочку переведут в отделение соматики или в детское отделение Краснотурьинской городской больницы. Спустя два часа после госпитализации мать пустили к дочери и медики сообщили, что у девочки отказывают легкие, поэтому требуется подключение аппарата ИВЛ. В итоге девочку подключили к аппарату только через четыре часа после поступления в больницу.

По словам мамы, за дочерью должен был приехать реанимобиль для транспортировки в детское отделение в Екатеринбурге. Ближе к 23:00 приехали сотрудники реанимации, которые отказались забирать пациентку, пояснив, что она нетранспортабельна. Утром 25 декабря самочувствие девочки еще сильнее ухудшилось, произошла остановка сердца, но она была реанимирована, однако девочке не становилось лучше — в 15:00 она умерла.

Нам удалось связаться с мамой умершей девочки. Она возмущена, что никто не стал брать вину за произошедшую трагедию.

— Все от себя всё огребают, — рассказала Анастасия. — Никто в итоге не виноват! Наш суд признал (виновными. — Прим. ред.) только медицину катастроф. А я считаю, что еще и врачи серовской больницы виноваты. В отделении, где мы были, не было абсолютно ничего для новорожденного ребенка. У меня дочка лежала под неисправным аппаратом ИВЛ. Они говорили, что он барахлит. Но они изначально сказали: «Мы вам тут ничем помочь не можем». Надо, чтобы вас скорее транспортировали, а у них не было свободных машин для перегоспитализации.

Также Анастасия уверена, что медики недооценили серьезность ситуации и это привело к трагедии.

— Мы прошли все обследования, которые проходят в месяц. И нам в больнице сказали, что ребенок здоров, все хорошо. Но по дороге домой ей стало плохо. Мы заехали к нашему участковому педиатру. Она: «Ай, ой, бледненькая, но ничего». На тот момент она еще не задыхалась. А когда мы дошли до дома, смотрю, а у нее уже губы синеть начали. Но теперь в суде педиатр говорит, что она предлагала вызвать скорую, а я отказалась, — подытожила Анастасия.

Главный врач ТЦМК Виктор Попов считает, что причиной гибели девочки стало вовсе не отсутствие реанимобиля.

— Ребенок поступил в крайне тяжелом состоянии, с тенденцией к ухудшению, — объяснил Виктор Попов. — Машина (реанимобиль) у нас была занята. Бригада везла другого тяжелого ребенка и находилась в Екатеринбурге. У нас только одна детская реанимационная бригада. При этом в Серове сильная больница, с лицензией на оказание помощи по педиатрии, по интенсивной терапии, по реанимации! Но тем не менее мы вызвали из дома нашего анестезиолога-реаниматолога и он консультировал (медиков в Серове. — Прим. ред.) неоднократно.

Виктор Попов также подчеркнул, что девочка изначально была нетранспортабельна.

— Машина здесь ни при чём, это факты, притянутые за уши. Тактика лечения была совершенно правильной. Она была на мониторинге нашего детского консультативного реанимационного центра. Но, несмотря на интенсивную терапию, ребенок умер. В данном случае у пациента была очень тяжелая, серьезная инфекция.

Главврач также добавил, что в Территориальном центре медицины катастроф категорически не согласны с решением Серовского суда и уже подали апелляцию: ее рассмотрят в Свердловском областном суде, в сентябре 2024 года.

Подобные истории не редкость. Так, мы рассказывали, что в семье жительницы Режа умерла полуторагодовалая дочь Мирослава. Девочка буквально за два месяца сгорела от болезни — всё это время мать возила ее по больницам, но никто так и не смог понять, по какой причине ребенку становилось всё хуже и хуже.

Еще одна похожая ситуация произошла у екатеринбурженки Юлианы, которая в июле 2024 года потеряла полуторагодовалого сына Мирона. Малыш был в больнице и накануне смерти всю ночь кричал от боли, а маму успокаивали, что ничего страшного не происходит. Утром его не стало. Диагноз смог выявить только патологоанатом, оказалось, что ребенок погиб из-за вируса герпеса. Следственный комитет возбудил уголовное дело, чтобы выяснить, есть ли в случившемся вина медиков и как получилось, что здоровый ребенок вдруг сгорел за 3 дня от болезни.