Трагедия случилась в июле 2021 года. 35-летняя Ирина родила здоровую дочку, но вскоре после родов у нее открылось кровотечение. Спасти женщину не смогли — через сутки она умерла. Причина: разрыв матки и геморрагический шок.

Муж был уверен, что в случившемся есть вина врачей: помощь Ирине была оказана несвоевременно.

После трагедии было возбуждено уголовное дело по части 2 статьи 109 УК РФ — о причинении смерти по неосторожности вследствие ненадлежащего исполнения служебных обязанностей.

Судебно-медицинская экспертиза установила дефекты оказания медпомощи. Медики недооценили тяжесть состояния пациентки, это привело к «задержке применения хирургических методов лечения для остановки внутрибрюшного кровотечения и гистерэктомии» (удаление матки. — Прим. ред.). Как и предполагал Павел, основываясь на переписке с женой после родов, принимать экстренные меры и делать операцию нужно было раньше.

Но, несмотря на установленные дефекты, эксперты не нашли связи между смертью женщины и действиями врачей: разрыв матки произошел произвольно. Уголовное дело закрыли.

Однако были основания для гражданского иска о компенсации морального вреда. Павел обратился в суд, но до судебных разбирательств не дошло. Больница предложила заключить мировое соглашение с мужем погибшей роженицы. Согласно этому документу, учреждение обязуется выплатить четыре миллиона рублей за смерть пациентки.

Несмотря на то что в иске была заявлена сумма гораздо больше, Павел отказался от дальнейших судебных тяжб и подписал соглашение.

— В данной ситуации мировое соглашение — оптимальный вариант, — комментирует юрист Евгений Крылов, который представлял интересы Павла. — Учитывая судебную практику в последнее время, юристы замечают тенденцию: сумму компенсации по подобным делам начали снижать. Также это показатель того, что больница всё-таки осознает ответственность за то, что случилось.

Павел сейчас один воспитывает четверых несовершеннолетних детей: старшей дочке четырнадцать лет, младшей три года, сыновьям девять и одиннадцать лет.

Старший сын погибшей Ирины уже совершеннолетний, ему больше двадцати лет, он работает.

Павел полтора года сидел с дочкой в декретном отпуске. Потом вышел на работу — он помощник машиниста на железной дороге. Первые годы отец не говорил младшим детям, что случилось с мамой, — не знал, какие слова подобрать, сам был в стрессе.

— Конечно, уже всё рассказал, сам, без психолога, — говорит Павел. — Сейчас навещаем маму на кладбище. Младшая, конечно, пока не понимает, что случилось. Сам я работаю, хочу стать машинистом, повысить квалификацию. Надо как-то жить дальше, поднимать детей.

Прочитайте историю Павла — он в одиночку справляется со всеми трудностями, несмотря на горе.