В городе-спутнике Волгограда простились с 43-летним многодетным отцом Сергеем Дуюновым. Пораженного приступом острейшей боли мужчину дважды отказывалась доставлять в больницу скорая помощь, а когда жена привезла его сама, долгими часами гоняли между больницами Волжского, отказывая в госпитализации. Сергей умер в кардиоцентре Волгограда, так и не добравшись до операционной. За два часа до смерти он смог позвонить жене и детям, сказав, что очень их любит.

Сергею Дуюнову было всего 43 года. По словам супруги, Натальи, он был сильным духом человеком, защитником, который оберегал свою семью. Особой радостью для мужчины было рождение третьего ребенка — сейчас малышке всего год.

— Плохого слова о нем никогда никто не скажет, — рассказывает Наталья Дуюнова. — Всем старался помочь, отзывчивый очень, семью любил. Мне всегда говорил: «Вы для меня всё. Я ради вас живу». Всех детей он в зубах носил, никогда на них не кричал, не обижал. Бизнесом занимался и мне помогал приготовить, накормить детей, прибрать. Сотрудники его говорили: «У нас такого директора больше никогда не будет». Без меня он пяти минут не мог, как и я без него. Даже если просто из дома уезжал, тут же звонил по любой причине. Просто чтобы спросить, как дела, услышать мой голос. Очень любящий папа и муж. Таких просто нет на белом свете. А теперь я осталась с тремя детьми. Он малышке так радовался. А она папу даже не вспомнит…

Вечером 26 сентября Сергей приехал домой с тренировки в хорошем настроении и не жаловался на самочувствие. Однако ночью он проснулся от боли в пояснице.

— Ничего не предвещало беды. Он приехал с тренировки полный сил и в отличном настроении, — вспоминает супруга. — Мы на днях собиралась поехать отдыхать в Архыз и как раз обсуждали поездку. На ночь он поцеловал нас с малышкой: мы с ней спим вместе, а он в соседней комнате. Чуть позже будит меня и говорит: «Зай, у меня что-то спина прям сильно болит, какая-то опоясывающая боль». Я натерла ему поясницу мазью, но это не помогло. Дала ему противовоспалительную свечку и ушла опять спать к маленькой.

Через какое-то время Наталья проснулась от крика мужа. Боль не отпустила, а, наоборот, становилась всё сильнее.

— Он закричал: «Заечка, мне больно, у меня такие боли». Это было примерно в два часа ночи. Муж никогда ни на что не жаловался, он всегда был полностью здоров: 43 года, крепкий, деревенский мужик. Я просто не знала, что делать, — вспоминает Наталья. — Он сидел белый, как пелена, пот с него лился ледяной. Вообще у него кожа розоватого оттенка, а тут он полностью белый — я такого в жизни никогда не видела.

Наталья немедленно вызвала скорую помощь. Но прибывшая бригада поставила диагноз «остеохондроз».

— У мужа уже началось помутнение сознания, — признаётся Наталья. — Он обычно коммуникабельный очень, но тогда даже взгляд заторможенный стал от болевого шока. И самое главное, что он мог только сидеть. То есть он пробовал ложиться, но боль сразу настолько усиливалась, что просто до потери сознания. А ему мужик из скорой сразу: «Ты че, пил?» Муж отвечает: «Нет, я с тренировки приехал, я не пил». Вот такое отношение с порога было. Они (фельдшеры. — Прим. ред.) вдвоем в обуви по белому ковру ходят, где игрушки детские лежат, где малышка наша играется. Сели возле него, померили давление, сделали ЭКГ. «Да это остеохондроз, ничего у тебя нет». А он уже сознание теряет. Я при них беру нашатырь, вату, в нос ему сую, говорю: «Держись!» — не врачи, я! «Неужели это остеохондроз?» — говорю я врачу. А он мне: «Конечно, еще и не так бывает», разворачиваются и уходят. Говорят, мол, мы часа через два приедем заново. А муж уже орет от боли, постоянно теряет сознание. Потом в себя приходит, и у него всё холодным потом покрывается…

После отъезда фельдшеров скорой помощи Наталья осталась со страдающим от сильнейших болей мужем. Ей в голову пришла мысль, что у Сергея сердечный приступ. Она вновь вызвала скорую.

— Я сразу начала подозревать, что что-то происходит с сердцем или возле него. Звоню опять в скорую, прошу вызвать кардиобригаду. Они мне: «Ну вот же, у вас только бригада была». У меня просто ужас, я мужа никогда в таком состоянии не видела. Хотела сама его в больницу везти, мы уже вышли на улицу, и тут кое-как подъехала скорая. Девица молоденькая мне: «Вы что нас вызвали? От вас же недавно только уехали». Я говорю, что мужу плохо, на что она мне отвечает: «Да у него ЭКГ лучше, чем у меня в 25 лет. Ладно, сделаем еще». Завели его в скорую, я стою ночью на улице с годовалой малышкой на руках, говорю им зайти в дом, а они: «Да что мы будем заходить, сейчас тут сделаем». Сделали. Девушка на результат посмотрела и сказала, что ЭКГ у мужа идеальная. Я прошу забрать его в больницу. На что мне говорят, что с остеохондрозом его никто не возьмет: «Вам надо в больницу — везите сами».

Результат ЭКГ, которую сделали фельдшеры первой приехавшей бригады, Наталья вместе с сыном загрузили в ChatGPT. Искусственный интеллект «прочитал» в кардиограмме признаки инфаркта миокарда и настойчиво рекомендовал срочную госпитализацию.

Когда уехала и вторая бригада скорой помощи, Наталья завела мужа домой и сама померила ему давление. Показатели оказались ниже нормы — 80/60. Тогда, взяв с собой детей, она повезла Сергея в больницу.

— Он мне еще говорил: «Да, может, я отлежусь, я так спать хочу», — вспоминает Наталья. — Мы его с сыном затолкали в машину, помчались в нашу кардиологию, в БСМП (отделение кардиологии при городской клинической больнице № 3 Волжского. — Прим. ред.). Открыла какая-то женщина. Я говорю: «Срочно, у меня дите годовалое в машине, у меня муж умирает, помогите ему, позовите хоть кого-нибудь!» Она мне: «Мы принимаем только с давлением, поезжайте в Фишера (городская клиническая больница № 1 имени С. З. Фишера. — Прим. ред.)». Я всё бросаю, мчу туда. Забегаю, говорю: «Девчат, я мужа привезла, ему плохо очень, нас сюда направили». Они сначала недовольно спросили, зачем я его сюда привезла, но в итоге приняли. Мне не разрешили быть рядом с ним. Выгнали. Но телефон у мужа еще был. Он написал, что взяли кровь из пальца, сделали рентген и меня зовут, потому что сам он не соображает, о чем ему говорят. Видимо, от низкого давления у него началась спутанность сознания. И я до сих пор не понимаю, почему это всё было просмотрено…

В больнице имени Фишера Сергея оставлять не стали и перенаправили в уже третье по счету медицинское учреждение.

— Кто-то из врачей сказал, что у него плеврит легких и дал направление в ГПЗ (Волжская городская больница № 2. — Прим. ред.), — рассказывает Наталья. — Едем туда, бегу через шлагбаум, прошу принять мужа. У него уже адские боли были, всё тело горело, а они мне: «Что вы его к нам привезли?» Уже третья больница так. Я говорю, что направление в Фишера дали, а они мне: «Ну ладно, ведите его». Представляете, это через всю территорию, через шлагбаум, я его вела. Он шел уже как пьяный, как будто сил вообще не было. Нас приняли, и знаете, что сделали? Они его положили, и его при мне скрючило! Представляете, такой здоровый, крепкий муж совсем недавно меня целовал, а тут его скрючило судорогами, он захрипел. Господи, я такой ужас испытала. Начала его поднимать, меня попытались остановить, но ему же так хуже становится! Я его сажаю, растираю, по щекам бью, говорю: «Сережа, пожалуйста, Сережа, у нас трое детей». Прям стала умолять его.

В отчаянии Наталья попыталась вызвать скорую прямо к больнице. Однако ее грубо прервали. Сергею тем временем становилось только хуже.

— Я кричу о реанимации, а эти две-три девицы заспанные стоят и просто смотрят. Я вижу, что никто снова помогать не хочет. Начала опять звонить в скорую. А меня одна из этих девушек отталкивает: «Вы что несете, у нас больница, мы сами разберемся, сейчас позовем». То есть опять время протянули. В итоге приходят другие врачи, я их прошу помочь. На что мне: «Какая ему реанимация? Глюкозу и дексаметазон уколоть, и всё». Вернули туда, откуда нас приняли, и опять кладут его, представляете? Он орет от боли, у него начинает отказывать правая рука, она постоянно падает. В итоге ему дали дексаметазон и что-то еще и только после этого забрали в реанимацию.

Только там Сергею провели диагностику и обнаружили аневризму аорты в грудном отделе. После обсуждений было принято решение перевезти мужчину в Волгоградский областной клинический кардиологический центр.

— Честно, я уже не ждала ничего, потому что мне сказали, что с аневризмой этой всё плохо, — вспоминает Наталья. — Меня попросили подготовить вещи для перевозки. Я туда ему положила записочку о том, как мы с детьми его сильно любим и ждем. А сами дома сидели никакие. Дети плачут, и я тоже плачу. И тут звонок с незнакомого номера в 14:27. «Заечка, как вы там?» Как будто человек с того света позвонил, правда. Сын разрыдался, я спрашиваю: «Господи, зая, это ты?» Он мне: «Да, это я, ребята меня везут в больницу в Волгограде, ты, наверное, уже знаешь. Я попросил у них позвонить тебе». Я говорю: «Господи, неужели это произошло? Сказали, что тебя ждут лучшие врачи, они тебя спасут, заечка, любименький». Сын плачет: «Папуля, папуля, как ты там?» А муж: «Сын, я нормально». То есть он последние силы собрал, даже в больнице так не разговаривал, когда я его сдавала. Я его попросила позвонить, когда они доедут. Он говорит: «Хорошо, да, обязательно». А около пяти вечера мне позвонили и сказали, что он умер.

Между последним разговором Сергея с семьей и моментом смерти прошло больше двух часов.

— Когда он попал в больницу, аневризма еще была пузырем. А когда везли, так она там и разорвалась. Что они там всё это время делали? Мне сказали, что его привезли, но до операционной он не добрался. Он разговаривал со мной, его можно было спасти… Хоть бы обратили внимание: человек сидит белый, без давления, с адскими болями и со спутанным сознанием. Ну неужели, неужели это остеохондроз, а? Я не знаю… Это просто надругательство. Такую семью разрушили, такого человека лишили шанса жить. У него столько планов было на будущее. Он всегда говорил: «Заечка, мы с тобой должны дожить до старости, мы с тобой должны помогать нашим детям растить внуков…»

Участник проекта «ФактЧек: Здоровье без мифов», заведующий кафедрой внутренних болезней ВолгГМУ, профессор Михаил Стаценко уверен, что медики Волжского, начиная с первой бригады скорой помощи, недооценили состояние пациента.

— Доктора, считаю, недооценили тяжесть состояния. Принцип должен быть один: если больной кричит, стонет, просит о помощи, госпитализируй его, начни разбираться. Должен быть пациентоориентированный подход, пациент должен быть в центре твоего внимания, и надо сделать всё, чтобы выяснить причины его состояния, — уверен профессор Стаценко. — Аневризма грудного отдела аорты встречается нечасто, многие доктора с ней просто не сталкивались никогда. Когда молодой мужчина кричит от опоясывающей боли в пояснице, об аневризме сразу не подумаешь. Ее диагностика требует крайне скрупулезного и внимательного подхода.

Михаил Стаценко отметил, что ЭКГ является не самым действенным способом диагностики аневризмы.

— ЭКГ для диагностики аневризмы не всегда помогает. Здесь, как правило, этот метод малоинформативный, если нет ярко выраженных аневризматических изменений, особенно в самом начале. Самым информативным является ультразвуковое исследование и рентгенографическое исследование органов грудной клетки. Там можно увидеть, что в грудном отделе аорты имеется расширение.

Медицинская помощь при аневризме, по словам Михаила Стаценко, отличается в зависимости от состояния пациента.

— Как правило, при аневризме стараются обезболить, снизить артериальное давление, как можно быстрее доставить пациента в соответствующий блок, где проводят операции на грудном отделе аорты, — объясняет Михаил Стаценко. — В случае большого расслоения, когда нет других вариантов абсолютно, проводят большую операцию, накладывают сосудистый протез. Аневризма, «мешочек», расширяется, как воздушный шарик, который надувают, пока он не лопнет. Кровь всё больше и больше расширяет место, где происходит расслоение, стенки сосуда истончаются, происходит разрыв. Человек очень быстро умирает в таком случае. Если диагноз ставится раньше, возможны другие варианты лечения. Всё зависит от конкретного случая. В молодом возрасте, как правило, причиной появления аневризмы является врожденная патология, связанная со слабостью соединительной ткани — «соединительная тканная дисплазия». Могут быть нарушения в сосудах. Нередко это сопровождается повышенным давлением, гипертонией. И, конечно, аневризма случается, когда есть атеросклероз, но это больше характерно для лиц пожилого возраста.

В комитете здравоохранения администрации Волгоградской области на просьбу редакции V1.RU прокомментировать смерть Сергея ответили лишь, что ситуация взята на контроль.

— Комитет здравоохранения взял на контроль данную ситуацию. Будет проведена проверка, — сообщили в облздраве.

Уголовное дело о ненадлежащем оказании медицинской помощи Сергею поручил возбудить глава Следственного комитета России Александр Бастрыкин.

— Сообщается об оказании неквалифицированной медицинской помощи многодетному отцу в городе Волжском Волгоградской области, что привело к его смерти, — сообщили в пресс-службе Следственного комитета. — В связи с ухудшением самочувствия супруга мужчины дважды вызывала скорую помощь, однако пострадавшему в госпитализации отказали. В результате женщина самостоятельно доставила мужчину в лечебные учреждения, в одном из которых у пациента диагностировали заболевание. В результате неверно выбранной тактики лечения больной скончался. Председатель Следственного комитета Российской Федерации Александр Бастрыкин поручил руководителю СУ СК России по Волгоградской области Василию Семенову возбудить уголовное дело и представить доклад о ходе и результатах его расследования. Исполнение поручения поставлено на контроль в центральном аппарате ведомства.