Лига защитников пациентов
oбщероссийская общественная организация
Новости
Молодая екатеринбурженка прошла десяток больниц, пока ей поставили диагноз «рак»
От нее отвернулись родные и работодатели, зато на помощь пришли подписчики соцсетей.
Екатеринбурженке Елизавете Иваницкой было 26, когда она нащупала в груди шишку. Врачи сказали, что это доброкачественное образование и переживать не о чем, но уплотнение стало стремительно расти. Девушке сделали несколько операций, удаляя «гной», а в июне этого года сообщили, что эта шишка — рак.
Елизавета уже не могла работать из-за боли, но родственники не поверили ей и отвернулись. От первого приема у маммолога до постановки верного диагноза прошло восемь месяцев. За это время девушка пережила много операций, встретилась с безразличием родных, столкнулась с врачебными ошибками и получила поддержку от совершенно незнакомых людей — а сейчас она решилась рассказать читателям E1.RU о своем непростом пути.
В этом материале мы представляем позицию пациентки. Информация о врачебных ошибках — ее персональное мнение, подтвердить которое нереально из-за федерального закона № 323. Он определяет, что такие сведения, как факт обращения за медицинской помощью, состояние здоровья и диагноз пациента, составляют врачебную тайну.
Медики и медицинские чиновники не имеют права передавать эти данные представителям СМИ. По этой причине мы не приводим имена врачей, которые, по мнению Елизаветы, поступали неверно.
«Ничего плохого, можно не оперировать. Просто мажьте мазью»
«Я принимала душ и нащупала у себя уплотнение груди. Меня это смутило, я пошла к врачам. На УЗИ молочных желез поставили фиброаденому под вопросом. Меня это успокоило. Через месяц шишка стала быстро расти, и я снова пошла к врачам. Появилась стреляющая боль», — вспоминает Елизавета.
Она стала обращаться в приемные покои разных больниц, чтобы показать уплотнение, вызывавшее болезненные ощущения. Пациентку осматривали хирурги и ставили диагноз «гнойный мастит» с необходимостью его удаления на операции.
Гнойный мастит — это инфекционно-воспалительное заболевание молочной железы, при котором в тканях образуются полости, заполненные гноем. Чаще всего он развивается у кормящих женщин как осложнение лактостаза (застоя молока), но может возникнуть и у других категорий женщин, а также у мужчин и новорожденных.
Девушка самостоятельно обратилась к онкологу в частный медицинский центр. По результатам биопсии ей сказали, что всё в порядке.
«Но откуда у меня может быть мастит, если я даже не рожала? Поэтому я пошла к онкологу. Сначала к государственному в Первоуральске. Он сказал: „Ничего плохого, можно не оперировать, просто мажьте гормональной мазью, и шишка уйдет“. Меня такой ответ напугал, я решила обратиться на платный прием к онкологу в Екатеринбурге.
К тому моменту из-за боли я уже не могла работать, стала занимать деньги у родственников. Они от меня отвернулись, придумали, что я трачу деньги на алкоголь, криптовалюту, что я делаю ставки. Что я вообще наркоманка. Когда мне удалось занять деньги, я снова пошла на платный прием», — рассказывает Елизавета.
На платном приеме в госбольнице провели пункцию и сказали, что это гной, который нужно убрать с помощью операции. Девушку направили в 40-ю больницу, но там не было мест, поэтому ее госпитализировали в 20-ю.
«Там провели операцию по „удалению гноя“, но шишка так и осталась. Мне оставили открытую рану на груди 6–7 сантиметров, так как „гнойные раны не зашивают“, и шишка прорастала прямо из нее. После выписки грудь стала сильнее болеть, шишка продолжала расти. Я снова обратилась за помощью в 40-ю больницу, где также получила отказ. Меня отправили в 7-ю больницу, где срочно увезли в операционную: мол, „гнойный мастит“. Опять разрезали», — вспоминает Лиза.
«Ой, оказывается, у вас злокачественное новообразование»
Когда девушка пришла в себя после наркоза, ее позвала к себе на разговор оперирующий хирург, сообщив страшную новость.
«Сказала: „Ой, Елизавета Рудольфовна, а здесь пришли стекла с первой вашей операции из 20-й больницы, оказывается, у вас злокачественное новообразование“. На вопросы, как и что тогда удаляли, врач не ответила, отправила в онкоцентр. Я еле как получила к ним направление у своего онколога по месту жительства», — делится Елизавета.
За две недели врачи онкоцентра перепроверили все анализы, сами проверили стекла и 26 июня озвучили пациентке неутешительный диагноз — трижды негативный рак молочной железы с индексом пролиферации (Ki-67) 90%.
«Это очень агрессивная опухоль. Маммография тогда показала, что она растет в размерах. Мне потом объяснили врачи, что это был не гной, а жидкость вследствие распада. У меня были жуткие боли, мне назначили 12 курсов химиотерапии. Из-за того, что рану оставили открытой, появился метастаз в печени, мне поставили четвертую стадию. После четырех курсов химиотерапии метастаз исключили и снова вернули стадию 3B», — рассказывает девушка.
Стадия 3B рака молочной железы означает, что опухоль (любого размера) проросла в кожу или стенку грудной клетки и/или метастазы распространились на подмышечные или окологрудинные лимфатические узлы.
Врачи онкоцентра дали пациентке направление на выявление мутации в генах BRCA1 — и, к сожалению, наличие мутации подтвердилось. У прабабушки и бабушки Лизы тоже был рак груди, и она его унаследовала.
Ранее опытный онколог-маммолог Маргарита Магдалянова рассказывала E1.RU, что в случаях, когда женщина наследует мутации в генах BRCA1, BRCA2 и PALB-2, мировая практика предлагает профилактическое удаление молочных желез и яичников.
«В рамках ОМС мы делаем реконструкцию имплантами женщинам, у которых обнаружили рак. То есть мы убираем профилактически вторую грудь без опухоли и заменяем на имплант. Есть нюансы и противопоказания, мы всегда обсуждаем это с пациентками», — объясняла Маргарита Магдалянова.
«Я озвучила, что у меня рак, и на работу не взяли»
До того как шишка стала болеть, Елизавета работала на складах маркетплейса, комплектовала товары. Потом работать стало невозможно, она пыталась устроиться куда-нибудь в службу поддержки на удаленку, но ей отказывали.
«Поскольку мне нужно было уезжать на капельницы, я озвучила, что у меня рак, и на работу не взяли. В больницу езжу часто, понимаю, что это не понравится работодателям. Я живу у своей подруги Насти с ее мамой и бабушкой, они меня поддерживают — а больше никого у меня и нет. Родные долго не верили, потом тетя медик расшифровала им диагнозы. У меня на них большая обида, что они не поддержали в тяжелые моменты. Поддержка нужна и сейчас, но, наверное, не от них», — сказала Елизавета.
Когда девушка узнала о диагнозе и столкнулась с такой реакцией родных, то замкнулась в себе. Подруга посоветовала начать вести блог, чтобы общаться и получать поддержку — и в этом Лиза нашла опору.
«Кто меня сейчас поддерживает — это единственная моя подруга, у которой я по сей день проживаю, ее мама и бабушка. Она помогает и финансово. И, конечно, мои подписчики, они мне пишут очень хорошие слова поддержки. Кто-то отправляет деньги на операцию и на жизнь, благодаря им я живу. К сожалению, приходится брать на продукты из сбора, потому что на деньги подруги всё время я жить тоже не могу», — призналась Елизавета.
Что будет дальше
Несколько недель назад Елизавета летала в Москву на консультацию в Национальный медицинский исследовательский центр онкологии имени Н. Н. Блохина. Врачи сказали, что пациентке необходимо удаление обеих молочных желез и яичников, что одну молочную железу они могут удалить по ОМС, остальное — за деньги. Примерно ей насчитали 630 тысяч за эту операцию.
Сейчас Елизавета проходит курсы химиотерапии. Ей пришлось сделать перерыв, так как в начале октября случился ангиогенный сепсис на фоне установки ПИК-катетера во время химиотерапии. Девушка продолжит химиотерапию 28 октября.
Ангиогенный сепсис — это состояние, при котором инфекция развивается непосредственно в кровеносном сосуде или камерах сердца, вызывая попадание возбудителей и их токсинов прямо в кровь.
ПИК-катетер — это периферически вводимая гибкая трубка. Он используется для длительного венозного доступа, чтобы обеспечивать ввод лекарств (включая химиотерапию и антибиотики) и жидкостей, а также для взятия крови.
«Я прошла 4 курса красной химиотерапии, сейчас прохожу 12 курсов белой химиотерапии. Осталось 10, следующий курс задерживается, так как у меня развились сепсис и тромбоз вены. Я пролечилась, скоро продолжу химиотерапию. По завершению курсов поеду оперироваться в центр Блохина», — рассказала Елизавета.
Красная и белая химиотерапия отличаются составом препаратов и, как следствие, токсичностью: красная — более мощная, часто вызывает сильные побочные эффекты, а белая имеет другой спектр действия и переносимость. Это неофициальная классификация, основанная на цвете раствора.
Из-за мутации в генах пациентке должны будут удалить грудь и яичники в Свердловском областном онкологическом диспансере. По нашей информации, никто не отказывает ей в помощи.
Обращение ко всем читателям
Мы попросили Елизавету поделиться с читателями E1.RU тем опытом, который она вынесла из своего лечения:
«Я просто хочу пожелать всем крепкого здоровья и чтобы вы себя берегли. Если вы где-то что-то у себя нащупали, обнаружили — сразу же прямиком бегите к врачам. И я прошу всех, чтобы никто не останавливался на одном мнении. Врачей очень много. Надо посещать множество поликлиник, больниц и врачей, чтобы прийти к одному мнению. Если нужно — звоните в московские, питерские больницы, но не останавливайтесь на одном мнении.
Я бы не сказала, что у нас бесплатная медицина. В любом случае на что-то приходится тратить деньги, чтобы получить более квалифицированную помощь и мнение. Без этого, к сожалению, никуда. Но вы у себя одни, о себе нужно заботиться», — поделилась девушка.
Ксения Маринина
источник : https://www.e1.ru
