Новости

Терпят поражение

В России около 3 млн онкологических пациентов – и это только те, кому уже поставлен диагноз и кто уже был у врача. Многие из них в этом году умрут: по статистике, не больше года живут до 30% больных раком. Ещё полмиллиона россиян в этом году узнают о том, что у них рак. Только треть больных проживут ещё три года. Людям могли бы помочь своевременная диагностика, новые методики лечения, современные препараты, но со всем этим – увы! – проблемы. В результате в России онкология является второй по распространённости причиной смерти населения.

Недоступность лекарств, отсутствие финансирования, чудовищная коррупция, низкие знания медиков, забюрократизированность мешают исправить в нашей стране ситуацию с лечением онкологических заболеваний. Официальные программы не помогают: в России очень плохие показатели по сравнению с другими странами. Да и как они могут помочь, если в подавляющем большинстве регионов пациенты просто не могут получить необходимых лекарств. По данным Росздравнадзора, в 2012 году 72 субъекта РФ имели дефицит по обеспечению лекарствами онкологических больных. Так что вовсе не случайно результаты лечения некоторых видов рака в России и, к примеру, в США различаются почти в два раза. Так, в 2009 году пятилетняя выживаемость женщин, больных раком молочной железы, в России была 56,7%, а в США – 90,3%! 

Современная методика используется только в 2 процентах случаев

На недавно состоявшемся в Государственной думе РФ круглом столе по актуальным вопросам законодательства и проблемам госстратегии терапии пациентов с онкологическими заболеваниями Дмитрий Носов, ведущий научный сотрудник отделения клинической фармакологии РОНЦ им. Н.Н. Блохина отметил, что среди опухолей есть лидеры по ежегодному приросту заболеваемости. К ним, в частности, относится рак почки – в среднем в год пациентов становится на 2,71% больше. Растёт и смертность, хотя современные методы лечения могли бы помочь многим.

По словам Бориса Алексеева, завотделением онкоурологии МНИОИ им. П.А. Герцена, минимум 50% таких больных нуждаются в эффективной системной терапии. Сейчас для лечения больных неоперабельным почечно-клеточным раком применяется иммунотерапия интерферонами – устаревшая технология, не дающая результатов, но при этом весьма затратная. Единственным же методом лечения распространённого рака почки (III–IV стадии) с доказанной эффективностью в настоящее время является таргетная терапия – это препараты точечного воздействия на опухолевые клетки-мишени. Клинические данные показывают, что таргетная терапия увеличивает выживаемость в 2–2,5 раза по сравнению с терапией интерферонами, но в России не могут обеспечить этими лекарствами даже пациентов, которые по жизненным показаниям в них нуждаются.

Как разъяснил профессор Виталий Омельяновский, председатель совета АНО «Национальный центр по оценке технологий в здравоохранении», в настоящее время источниками финансирования лекарств для онкологических больных являются: федеральная льгота (ОНЛС) – 18%, программа «7 нозологий» – 39%, госпитальные бюджеты ЛПУ – 12%, региональные бюджеты и специальные региональные программы (2010 г.). Основным источником для доступа к таргетной терапии при раке почки является программа дополнительного лекарственного обеспечения, однако в перечень препаратов входит только один таргетный препарат с самой высокой курсовой стоимостью терапии. В результате, по экспертным данным, фактически таргетными препаратами обеспечиваются только 2% (!) больных раком почки, имеющих показания к данному виду лечения. 

20 процентов не получали вовремя лекарств

Ранняя диагностика, о необходимости которой говорят давным-давно, также остаётся для многих недостижимой. Люди наталкиваются на волокиту, бюрократию, отсутствие лабораторий и кадров. К примеру, в ноябре – декабре 2012 года организации «Равное право на жизнь» и «Движение против рака» провели опрос по доступности онкологической помощи в России для пациенток, страдающих раком молочной железы. Опрошены были 260 больных от 26 до 90 лет из 11 регионов страны и 197 экспертов – сотрудников клиник, НИИ, вузов и органов управления здравоохранением. По отзывам пациенток, между первым обращением к врачу с жалобой на симптомы заболевания (или при диспансеризации) и началом лечения (получением лекарств или хирургической операции) в среднем проходило два-три месяца. По оценкам экспертов – 1–1,5 месяца. Надо отметить, что многие опрошенные при этом сразу шли в платные клиники или попадали к онкологу «не через поликлинику, а по знакомству».

11,6% пациенток указали, что врач вообще не разъяснил, каким будет лечение, а 76,5% сообщили, что разъяснения были устными. 19,1% опрошенных пациенток не знали, какими лекарствами их лечат. 73,4% заявили, что их не поставили в известность о замене показанного им оригинального лекарства на аналог. 35% пациенток-льготниц были вынуждены как минимум иногда покупать назначенные лекарства, 20% получали лекарства не всегда и не вовремя. Также многие пациентки сообщили, что в поликлинику вовремя не поступали списки льготников, отсутствовали необходимые лекарства в аптеках, не хватило бюджетных средств на закупку препарата. За последние 4,5 года в «Движение против рака» поступило более 460 анкет об отказах в противоопухолевых препаратах. Кстати, авторы 270 анкет – это как раз пациентки с раком молочной железы. Количество жалоб, что очень важно, не уменьшается из года в год, а растёт, что свидетельствует об ухудшении ситуации. 

«Ни у фармацевтической отрасли, ни у врачей, ни у аптек, ни у пациента нет перспектив, пока не будут обеспечены доступность и рациональное применение лекарств, – говорит директор Центра социальной экономики Давид Мелик-Гусейнов. – За последние 30 лет в России практически разрушилась инфраструктура онкологической помощи, создаваемая в 60–70-х годах: сейчас в стране – неполноценное использование знаний, технологий, фрагментарный взгляд на систему лечения онкологических болезней в целом, запаздывание в трансферте мировых технологий и информационный вакуум у пациентов». По мнению эксперта, необходимо в срочном порядке разработать и утвердить маршрут движения больного с выявленным злокачественным и пред­опухолевым заболеванием, государство обязано внедрить страховые онкологические программы в рамках добровольного медицинского страхования, создать регистры диспансерного наблюдения, регистры пациентов. Кроме того, нужны паспорта канцерогенных цехов и организаций, а также банк данных химических канцерогенных факторов и действия по их сокращению. 

Государству не нужны здоровые граждане и экономическая выгода  в 80 тысяч процентов 

До сих пор не решены вопросы реабилитации больных раком, нет социальных работников и психологов для этой группы пациентов. Отдельно стоит вопрос доступности наркотических анальгетиков. «Ухудшилось и образование врачей, при вскрытиях средний процент ошибок врача составляет 8%», – сказал «Нашей Версии» заведующий лабораторией иммунохимии ГУЗ РО «Патанатомическое бюро» из Ростова-на-Дону, д.м.н., академик РАЕН Александр Мационис. 

Часто нужно говорить не о врачебных ошибках как таковых, а о не проведённых вовремя обследованиях, которые помогли бы выбрать и назначить пациентам по-настоящему действенный препарат. Так, результаты большого клинического исследования, проведённого в 2001–2011 годах, доказали, что препарат трантузумаб, который назначают женщинам при раке молочной железы, помогает только больным агрессивной формой рака HER2, то есть примерно 25%. Однако 1,5 тыс. рублей, чтобы протестировать женщину, у государства нет. 

«Выявление опухолей на ранней стадии сейчас просто профанация и фикция. Во время диспансеризации при выявленном хроническом гастрите гастробиопсию просто не назначают. А без морфологического исследования выявить возможно только 6% случаев онкологических болезней, – говорит Александр Мационис. – При внедрении рекомендаций, основанных на результатах исследования, государство могло получить экономическую выгоду в 80 тыс. процентов! У морфологов есть истинная информация, которую никто не запрашивает, поскольку чиновникам нужно осваивать бюджеты. Томограф теперь есть в каждом дворе, но нужного оборудования у морфологов нет, как нет даже упоминания о нашей специальности в законе об охране здоровья граждан. При таком раскладе в РФ никогда не будет достоверной статистики, а будет та, которую хотят чиновники. Это значит, что эффективной и доступной медпомощи онкологические больные так и не получат!»

Рассказал эксперт и о том, что нередко на морфологов давят, дабы изменить выводы вскрытий. «Все ориентируются только на победные рапорты, и это приведёт нас в итоге к катастрофическим последствиям, – утверждает Александр Мационис. – Везде ценится сиюминутная халтура, развивается повсеместный фельдшеризм в плохом значении слова. Врач не хочет ни в чём серьёзно разобраться, не контролирует по-настоящему лечение. При больших потраченных деньгах результаты здравоохранение имеет, как в Африке без денег! В ЛПУ и в руководство здравоохранением пришло поколение «йес». Они со всем согласны, с каждой глупостью... и всё это на налоги населения».

  

---

 

источник :  versia.ru

вернуться в раздел новостей