Новости

Серовский районный суд отказал вдовцу, который обвинил медиков в неправильном диагнозе

«В удовлетворении исковых требований отказать в полном объеме» – такой вердикт вынес во вторник, 10 декабря, Серовский районный суд более полугода разбиравший на заседаниях обращение серовчанина Константина Бовыкина.

 

Иск пенсионера вызван печальным событием. Около года назад, 25 декабря 2012, скончалась его супруга Галина. Вместе они прожили почти 40 лет.

Умерла Галина от рака. По убеждению ее супруга, в кончине женщины «виноваты врачи, которые поставили неверный диагноз», как пишет он в иске.

Во время выступлений в суде Константин приводил примеры непрофессиональных, по его мнению, действий специалистов медико-социальной экспертизы (МСЭ), поликлиники и стационара Серовской городской больницы.

Истец просил суд выплатить ему денежную компенсацию понесенного морального вреда, возникший в результате тяжелых нравственных страданий, в сумме 500 тысяч рублей.
О непростой истории (а у кого из онкологических больных она простая) последних двух лет жизни Галины Бовыкиной газета рассказала в публикации «Что убило мою жену: рак или врачебная халатность?» («Глобус» № 11 от 14 марта). Читатели наверняка помнят этот пронзительный рассказ-исповедь вдовца. Константин во время болезни жены вел дневник и записи из него со своими комментариями принес в редакцию.

«У меня осталось много вопросов к врачам. Я считаю, что они не отнеслись с должным вниманием к моей жене, – резюмировал автор письма свой горький рассказ о хождениях по медицинским кабинетам. – Почему буквально накануне смерти ее перевели со второй на третью группу инвалидности? Что это – халатность, некомпетентность, равнодушие? Почему просмотрели, что болезнь прогрессирует и не начали делать химиотерапию раньше? Если в нашем городе такое несовершенное диагностическое оборудование, почему не направили в областной онкоцентр?
Я должен знать, правильно ли лечили мою Галину. Жду, когда медицинская экспертиза ответит на мои вопросы».

Не сумев получить ответы на свои вопросы от местного медицинского начальства (вернее, получив заверения, что все в случае с его женой было сделано правильно) Константин Сергеевич решил выяснить их с помощью прокуратуры, а затем и суда. Одновременно в иске попросил компенсировать моральный вред, который, по его мнению, был нанесен действиями медработников.
Бовыкин в судебных разбирательствах не искушен. Человек простой, открытый, доверчивый. По его чуть сбивчивой, эмоциональной речи, дрожавшему порой голосу чувствовалось, что и сейчас, спустя почти год после похорон, он глубоко переживает смерть родного и любимого человека.

 

 

О «монетизации» своих страданий за все часы судебного заседания 10 декабря – последнего перед вынесением решения – он не вспомнил ни разу. Адвоката не нанимал – защищал свою позицию, как мог, сам.
Ему противостояли два профессиональных юриста – представители Серовской городской и Областной клинической больниц (государственных бюджетных учреждений). В суде была заслушана также позиция представителей медико-социальной экспертизы, которая выносила решение о состоянии здоровья пациентки Бовыкиной назначая ей определенную группу нетрудоспособности (инвалидности).
В суде представители больниц настаивали на правильности выбранной докторами тактики лечения, соответствии ее медико-экономическим стандартам. Исковые требования Бовыкина они не признали.
А он говорил не только о таблетках и уколах. (Хотя и это для семьи пенсионеров аспект немаловажный).

– Когда ей после комиссии МСЭ дали третью – рабочую – группу инвалидности, мы так все обрадовались! – вспоминал, вытирая платком глаза, Константин Сергеевич. – Подумали, что на поправку идет, ведь сказали, что все у нее хорошо. А через два месяца доктор в стационаре посмотрел медицинские записи из областной больницы и сказал: «Обречена!». Мы привыкли верить врачам. А тут кому верить и как после этого?

Юрист из Клинической больницы тоже был обескуражен поведением специалистов серовского здравоохранения.
– На Кт-грамме (исследовании на компьютерном томографе – ред.) все ясно видно, – пояснил он, имея ввиду критическое состояние здоровья, с каким пациентка прибыла в областное медучреждение и согласно которому была срочно, в течение суток, прооперирована.
Выводы оспаривающих иск: ошибки, которые сделали сотрудники МСЭ, связаны с недостаточным комплектованием документов, сформированным участковой поликлинической службой Серова. Основная причина смерти – тяжелое течение заболевания.

Основой для судебного решения стало заключение экспертного медучреждения.
– Перед ним судом было поставлено 8 вопросов и на все получены ответы, – сообщила судья Наталья Мостовенко.
Выводы экспертов: лечение пациентки Бовыкиной проводили по принятым в таких случаях тактике, методикам и в полном соответствии с утвержденными медико-экономическими стандартами.
– В заключении указано, что какой-либо причинно-следственной связи между характером и качеством оказания Бовыкиной медпомощи и действиями врачей Серовской городской, а также областной больниц и наступлением смерти от злокачественной опухоли желудка – не имеется. Нет ни косвенной, ни прямой связи. Указано при этом, что, процитирую, «полная и своевременная медпомощь не гарантирует положительного исхода во всех 100% случаях, особенно – в онкологических заболеваниях», – объяснила истцу судья свое решение.

Лечит врач, отвечает за ошибки больница

Претензии Константина Бовыкина обращены, скорее, не к лечебному учреждению, а к конкретным медработникам. Тем, кто давал заключение (и надежду) о рабочей группе инвалидности, тем, кто проигнорировал жалобы супруги на боли в боку, тем, кто не подсказал, что на МСЭ нужно принести результаты томографии.
Но личная ответственность за врачебные ошибки в нашей стране законом не предусмотрена. За некомпетентность, равнодушие, ошибки конкретных людей отвечает медицинское учреждение. Ответственность – коллективная, не конкретно кого-то, а размытая. За промахи одного наказывают всех. Или не наказывают никого лично.
Разговор о принятии закона о личной ответственности медработников идет давно. В развитых странах она предусмотрена – если доказано, что доктор лечил неправильно, его могут лишить личной лицензии и он потеряет право заниматься врачебной деятельностью.
В какой-то степени роль защитника интересов пациента сегодня выполняют страховые медицинские компании. Они могут не оплатить больнице некачественное оказание медпомощи, если это зафиксируют эксперты.

Такие примеры в Серове есть. Недовольные пациенты или их родные все чаще обращаются в суд. Но – опять же – иски идут к медучреждению.
В суде (а заседание судья Мостовенко вела с большим тактом, терпеливо, без спешки) Константин Бовыкин с болью и недоумением рассказывал о «порядках» в здравоохранении Серова. Говорил, что на ультразвуковое исследование участковый врач направлял супругу к «частному» платному доктору, что обезболивающий укол жена до смерти получила всего один, потому что на выписку рецепта (ждали онколога из отпуска) ушло почти две недели, что резкое снижение веса женщины (до 38 кг) не стало поводом для неназначения ей рабочей группы инвалидности. В общем – о тех колдобинах, спотыкаясь на которых люди проклинают откровенно плохую организацию работы первого на пути пациента медучреждения – поликлиники.

…Когда заболеешь, врач, любой медицинский работник для тебя и семьи – царь и Бог. Верим беспрекословно. Но и служители медицины должны понимать, что пациент-налогоплательщик активно, наступательно, настойчиво будет защищать свои права, если посчитает их нарушенными.

 

---

 

источник :  serovglobus.ru

вернуться в раздел новостей