Эксперты Национальной медицинской палаты готовы отстаивать интересы обратившегося к ним за помощью врача-анестезиолога Люберецкой районной больницы № 1. Об этом заявил Алексей Старченко, сопредседатель Комиссии по независимой экспертизе качества оказания медицинской помощи НМП.

Трагическая история случилась в апреле 2012 года во время проведения пациентке гинекологической операции (выскабливание полости матки) в связи с замершей на сроке около 7 недель беременностью. После проведения выскабливания у женщины остановилось дыхание, позже прекратилась сердечная деятельность. В результате реанимационных мероприятий сердечная и дыхательная функции были восстановлены, она пришла в сознание, но на следующий день пациентка скончалась от полиорганнной недостаточности. Обвиняемый – врач-анестезиолог осуществлял обезболивание во время операции. Сейчас ему предъявлено обвинение в причинении смерти по неосторожности, грозит лишение свободы до трех лет.

Экспертам НМП были представлены документы для подготовки экспертного заключения по оценке качества оказанной медицинской помощи. Проанализировав материалы, эксперты Палаты заключают, что на этапе проведения судебно-медицинской экспертизы были допущены серьёзные содержательные и правовые нарушения.

Так, А. Старченко отмечает невысокий уровень качества СМЭ. «В заключении эксперта отсутствует элементарное и корректное определение и судебно-медицинского диагноза. Комиссией СМЭ неправильно определена непосредственная причина смерти. Так, эксперты заключают, что причиной наступления смерти стала полиорганная недостаточность, обусловленная длительной гипоксией, которая возникла в результате парадоксальной индивидуальной реакции на введение препарата. А дефектом оказания медицинской помощи стал процесс проведения вентилирования легких ручным аппаратом, а не автоматическим. Однако это вовсе не так», – считает эксперт.

Если обратиться к руководствам по акушерству и гинекологии, рекомендациям и диссертациям последних десятилетий, то становится очевидным, что замершая беременность представляет собой конгломерат токсических элементов, которые в процессе операции устремляются в сосудистое русло и вызывают токсический септический шок, а органом-мишенью становятся в первую очередь легкие и их капилляры. Именно токсический шок привел к поражению других органов: печени и почек. У пациентки развился ДВС-синдром, «шоковое легкое». Все это очень быстро привело к полиорганной недостаточности и смерти.

«Еще более интересный вывод экспертизы СМЭ – дефектом оказания медицинской помощи является проведение вентиляции не автоматическим аппаратом ИВЛ, а с помощью воздуховода и мешка Амбу. Т.е эксперты СМЭ говорят о том, что реанимационные мероприятия проводились неадекватно и способствовали смерти пациентки. Однако ни один нормативный документ не предписывает, каким аппаратом нужно проводить вентиляцию. Оба медицинских изделия официально разрешены для применения в РФ. А материалы дела не указывают на то, что сам процесс вентиляции проводился с какими-либо ошибками», - заключают эксперты НМП.

Вывод НМП однозначен: в данном случае было острое и молниеносное течение токсического септического шока, которое не могло быть заранее предотвращено или скорректировано ни ручной, ни аппаратной вентиляцией легких, ни применением введённых пациентке лекарственных препаратов.

Для экспертов Палаты очевидно, что обвиняемый не мог предвидеть возникновения молниеносного токсического шока. Кроме того, даже в условиях максимально оснащенного помещения реанимационного центра молниеносное течение токсического септического шока невозможно предотвратить, он зачастую приводит к быстрому летальному исходу.

Эксперты НМП считают, что данный экспертный случай должен рассматриваться в юрисдикции, исключающей вину медицинского работника, поскольку есть нарушение гражданского законодательства. Дело должно рассматриваться в рамках ст. 1095 ГК РФ, как причинение вреда здоровью вследствие технологических недостатков выскабливания матки. Такие иски возмещаются медицинской организацией в порядке гражданского судопроизводства вне зависимости от наличия вины.

«Поэтому Национальная медицинская Палата видит свою задачу в том, чтобы не только защитить врача от серьезных судебных процедур, но и, в том, что бы все судебные процессы по возможности перевезти в рамки гражданско-правового процесса, когда лечебные учреждения компенсируют в разумных пределах, или как распорядится суд, и материальный и моральный ущерб, - говорит Алексей Старченко. При этом у всех сторон, есть возможность цивилизованной защиты. Такой процесс нам представляется более цивилизованным, и адекватным, нежели уголовный процесс, когда медицинский работник находится под прессингом прокуратуры, следствия, когда ему очень сложно сформулировать свои положения защиты даже при наличии квалифицированных адвокатов».

Еще один плаcт проблем, на который обращают внимание эксперты Палаты, связан с проведением судебно-медицинской экспертизы. «Зачастую выводы СМЭ содержат грубейшие нарушения, ошибки. Также нередки случаи ангажированности экспертов». А ведь выводы СМЭ становятся основным документом, по которому судья принимает решение.

«Национальная медицинская палата считает необходимым сосредоточиться именно на том, чтобы эти экспертные заключения были как можно более объективные, как можно более независимы. Потому что неправильные решения или решения судебно-медицинской экспертизы с какими-то ангажированными элементами, конечно же, приводят к несправедливому судебному вердикту», - говорит Старченко.

По мнению руководителя Ярославского медико-правового центра Людмилы Добродеевой, в специфике медицинских вопросов суды, как правило, не разбираются. Поэтому здесь необходимо привлекать дополнительных экспертов, и такая возможность законом предоставлена.

Также эксперты отмечают необходимость введения института независимой медицинской экспертизы.

Президент Национальной медицинской палаты подчёркивает: «Когда меня спрашивают от кого независимая? Независимая она должна быть от любых возможностей повлиять на заключение экспертов. Мировой опыт такой есть. В Германии такую комиссию возглавляет судья в отставке и два его заместителя: врач и специалист, представляющий интересы пациентов. Документы в обезличенном виде приходят в эту комиссию, эксперты в обезличенном виде дают свои заключения. Это позволяет рассмотреть ситуацию максимально объективно Около 80 процентов дел по врачебным ситуациям решается таким образом на досудебном этапе».

По мнению адвокатов, ведущих «медицинские» дела, такая практика применительно к российской действительности помогла бы избежать «заказных» экспертиз.

В настоящее время НМП намерена представить в Минздрав РФ комплекс предложений, направленных на улучшение ситуации, связанной с незаконными обвинениями в адрес врачей. Это означает что, в первую очередь, необходимо создать систематизированную базу приговоров. «Много проблем с определением дефектов медицинской помощи. Много вариаций и сегодня врачи не понимают, в каких случаях это будет трактоваться как дефект, а в каких нет. Практика судебных приговоров могла бы существенно повысить такую грамотность».

Также Палата готова представить предложения по улучшению системы контроля качества проведения медицинских экспертиз и по изменению нормативно-правовых документов. Также на основе анализа ряда случаев будут разработаны рекомендации по изменениям правил оказания медицинской помощи.

Во избежание проблем, связанных с незаконными обвинениями, эксперты советуют врачам, во-первых, неукоснительно соблюдать нормативно-правовые акты Минздрава, повышать правовую грамотность, а также активнее участвовать в качестве альтернативных экспертов при рассмотрении случаев обвинения коллег.

P.S. Заключение экспертов НМП по делу врача-анестезиолога ЛРБ № 1 будет направлено в Минздрав России и Росздравнадзор (о проверке данного ЛПУ и экспертного учреждения СМЭ в рамках существующего регламента) и в Генеральную прокуратуру РФ и Следственный комитет РФ.

источник :  www.nacmedpalata.ru

вернуться в раздел новостей