Дикие боли

В 2009 году Валентина Федоровна перенесла инфаркт и стала жаловаться на сильные боли в животе. В конце года ее госпитализировали в хирургическое отделение больницы № 5. Врачи уверяли, что она прошла полное обследование. Однако причина болей так и осталась загадкой. Ее выписали под наблюдение уролога и хирурга из местной поликлиники. Хирург сразу заявила, что “если в больнице не смогли помочь, то я тем более ничего сделать не могу”.

В январе 2010 года боли резко усилились. Несколько раз приходилось вызывать “скорую”, врачи которой заподозрили непроходимость кишечника.

– Сколько бы “скорая” ни доставляла маму в приемный покой пятой больницы, в госпитализации ей всегда отказывали. Просто делали обезболивающий укол, от которого временно становилось лучше. Но боли в животе тем временем только усиливались. Терпеть становилось невозможно.

В феврале ее удалось госпитализировать в больницу № 35. УЗИ ничего не выявило, и нужна была колоноскопия (исследование кишечника). Но боли опять усилились.

– 12 февраля меня увидела лечащий врач и сообщила, что ночь прошла бурно: мама вела себя буйно, дежурный врач несколько раз вынужден был подходить к ней. Сама мама рассказала, что ночью ей было нестерпимо больно. От этого она громко кричала и звала меня на помощь. После того как ночью дежурный врач сделал укол, боль отпустила.

На 15 февраля была назначена колоноскопия. Но когда 14 февраля я пришел навестить маму, то увидел ее в странном состоянии: если раньше, хоть и с трудом, она обслуживала себя, то теперь не могла ни стоять, ни сидеть, ни держать голову, не говоря уже о самостоятельном приеме пищи и посещении туалета. Взгляд ее был неподвижен и направлен в одну точку на потолке, речь вялая. Срочно вызванный дежурный врач объявил, что случился инсульт, колоноскопия отменяется, а нужны лекарства (он написал список) и консультация невролога (своего в больнице нет). Лекарства мама получила в тот же день, а невролог осмотрел ее 16 февраля. Выяснилось, что во время ночного приступа ей ввели галоперидол. По мнению невролога, делать этого было нельзя.

Женщине поставили урологический катетер, а сыну сообщили, что находиться у них Валентине Федоровне нет смысла, поскольку операция по поводу установленной ими паховой грыжи невозможна, после инсульта нужен только уход. И ее выписали.

Дома выяснилось, что катетер нужно ежедневно менять. Специалисты из поликлиники делать этого не могли. Больная отказалась от воды и пищи, а потом у нее открылась сильная рвота. Вечером Валентину Федоровну на “скорой” отвезли в реанимацию той же 35-й больницы. Потом перевели в общую палату. По словам сына, врачи опять настаивали, чтобы она возвратилась домой. Тот отказался, и ей написали направление в отделение сестринского ухода (ОСУ) в 34-ю больницу.

– Заведующая ОСУ никак не соглашалась принять ее в отделение, полагая, что та долго не протянет. Звонила в 35-ю больницу, но там оставлять маму у себя не хотели ни в какую. Наконец ее согласились принять в отделение сестринского ухода, но при условии, что я помогу организовать лечение: ведь в ОСУ только терапевт, медсестры и санитарки. Ни хирургии, ни реанимации. Да и диагноз настолько расплывчат, что, в сущности, непонятно, как вести лечение и к чему это приведет.

Благодаря заботе родственников к 8 марта женщине стало лучше. Стали исчезать пролежни. Она начала двигать руками и ногами, но сесть уже не могла. 11 марта состояние резко ухудшилось – перестала есть и пить и 19 марта умерла.

Ответа нет

Еще при жизни матери Валерий Темнухин обращался в департамент здравоохранения Нижнего Новгорода с просьбой проверить правильность лечения. Там ответили, что “врачи все делали правильно”. Уже после смерти Валентины Федоровны он написал жалобу в Общественную палату РФ. Оттуда его обращение отправили в областную прокуратуру Нижегородской области. Там “взяли дело на контроль” и отправили документы в министерство здравоохранения Нижегородской области. Была организована комиссия, которая выявила нарушения в работе врачей 5-й и 35-й больниц. Список нарушений занимает около двух страниц печатного текста. Прокуратура никак не комментировала ход расследования – мол, разбирайтесь с врачами сами. Кстати, применение галоперидола проверка признала обоснованным.

Тогда Темнухин обратился в Генпрокуратуру РФ. Оттуда спустили сначала в областную, потом в городскую, а потом и в районные прокуратуры: Советского района – по местонахождению 35-й больницы и Нижегородского – по местонахождению пятой. Сейчас любящий сын при помощи правозащитников готовится к нелегкой схватке с государственными органами, чтобы выяснить, кто же конкретно виновен в смерти его матери.

– Ответа на этот вопрос я так и не получил. Тем более что меня просто оскорбили некоторые нюансы. Получается, что, сделав укол галоперидола, мою маму просто выставили сумасшедшей. Но при этом психиатр ее ни разу не смотрел, а решение выносил простой дежурный врач! При этом тяжелобольной пожилой женщине в пятой больнице несколько раз отказывали в госпитализации, а в тридцать пятой – просто выкидывали на улицу! И такое отношение не только к моей маме – это считается нормальной практикой по отношению к пожилым людям.

Кто виноват?

Исходя из рассказа Темнухина получается, что крик больного о помощи можно истолковать как острое психопатическое состояние, которое надо срочно купировать любыми средствами. Если больной – здоровый мужик, он выдержит любые инъекции. Если пожилая женщина с многочисленными болячками – то вряд ли. И здесь речь идет о врачебном такте и этике.

На эту тему один знакомый врач рассказал мне следующую историю. Пожилую женщину привезли в палату после операции на головном мозге. Пришедший навестить ее сын очень возмутился, что мать привязана к кровати. На что лечащий врач вполне деликатно спросил, готов ли тот сидеть у постели матери днем и ночью в течение недели. Сын ответил, что не может, так как ему надо быть на работе. “Тогда нанимайте платную сиделку, – ответил врач, – у нас на все отделение одна сиделка. Если ваша мама после перенесенной операции ненароком встанет и пойдет, то она может умереть. А отвечать придется мне, а не вам. Если вы хотите, чтобы мы ее отвязали, или нанимайте сиделку, или сидите сами”. Любящий сын согласился, чтобы его мама лежала привязанной.

В случае с Темнухиным ситуация несколько другая. Но если есть заключение комиссии, что врачи неправильно лечили, они должны за это ответить. Однако виновных искать никто не торопится. Да и суды по таким делам растягиваются на годы, достаточно вспомнить наши статьи по “делу врачей” из Сокольского. В то же время пожилые доктора вспоминают, что раньше по каждой смерти больного проводился такой “разбор полетов”, что врачи после изматывающей смены часами сидели в библиотеках, чтобы подготовить грамотное оправдание своим действиям. А сейчас летальный исход стал в порядке вещей.

источник :                                                                                                               вернуться в раздел новостей

http://nn.mk.ru/article/2011/08/24/617138-saga-o-galoperidole.html