Новости

Сергей Пышкин: хорошие врачи всё чаще уходят из больниц, не видя перспектив

В наш прагматичный век, желающим получить качественную услугу нельзя в выборе специалиста-исполнителя слепо полагаться на рекламу, или случайность. Особенно, если это касается выбора врача. Ошибка тут может стоить здоровья, а то и самой жизни.

 

Лучше всего при выборе профессионала полагаться на рекомендации людей, которым доверяешь. Менее, чем через год после не вполне удачного хирургического вмешательства у меня возникла необходимость в повторной реконструктивной операции. Найти хирурга, способного и готового её выполнить было не просто – немного найдется сегодня желающих брать на себя ответственность, исправляя чужие огрехи. Промониторив интернет и опросив знакомых, самые хорошие отзывы я обнаружил о Сергее Александровиче Пышкине -  хирурге, профессоре, докторе медицинских наук, заслуженном враче России, руководителе челябинского Центра хирургии печени и поджелудочной железы на базе городской клинической больницы №8. Хирург с более, чем 40-летним стажем является автором свыше 170 научных печатных работ, 17 рацпредложений, имеет 9 патентов на изобретение, награжден знаком «За заслуги перед Челябинской областью». В 2012 году Ученый совет института хирургии имени А.В. Вишневского за заслуги в области медицинской науки наградил Сергея Пышкина именной памятной медалью  Вишневского. При встрече, изучив историю болезни и данные дополнительных исследований, обсудив ситуацию с заместителем главного врача по хирургии Николаем Устиновым, профессор сразу честно предупредил, что не даёт никаких гарантий чудесного исцеления, результат может быть и отрицательный. Потом были сложная шестичасовая операция под общим наркозом, реанимация, длительный период реабилитации. Но состояние здоровья реально улучшилось. Усталый врач согласился ответить на ряд вопросов, возникших у пациента-журналиста в ходе лечения.

 - Сергей Александрович, почему медикам сегодня приходится работать в столь ужасных условиях? Здание хирургического корпуса ГКБ-8 давно нуждается в капитальном ремонте – штукатурка здесь осыпается со стен и потолков не только в палатах больных, но и в операционных, необходима полная  замена полов и дверей, сантехники, осветительного оборудования. В отделении нет ни одной душевой для больных, рацион питания в столовой крайне скудный, не хватает лекарств и медицинского оборудования. Должны же быть какие-то минимальные стандарты оказания медицинской помощи хирургическим больным в 21-м веке  в не самой бедной и отсталой стране мира. Неужели так много средств необходимо, чтобы сделать палаты для тяжелых больных не шести-, а хотя бы трех- четырехместными, оборудовать их отдельными санузлами, специальными кроватями, холодильниками и микроволновыми печами?

 - Российское здравоохранение, несмотря на все разговоры о его модернизации, давно находится в глубоком системном кризисе, выхода из которого пока не видно. К сожалению, решения о финансировании отечественного здравоохранения и его организации  сегодня принимают люди, которые давно и успешно  лечат себя и своих близких за пределами России. Они отлично знают о проблемах российских врачей и больных, именно поэтому предпочитая лечение за границей. Нынешние руководители нашей больницы искренне стараются сохранить и развивать медицинские технологии, но их возможности крайне ограничены. Простым смертным, чтобы получить качественную жизненно необходимую медицинскую помощь, зачастую приходится распродавать всё своё имущество и объявлять сбор средств среди сограждан. Нас не спрашивают, что нам нужно для сохранения медицинских технологий.  Ну а бытовые условия Вы сами видите: в хирургическом отделении на 60 коек имеется всего два унитаза без стульчаков. А если посмотреть на здание Законодательного собрания? Правительства?  Но туда-то приходят работать здоровые люди и проводят там только часть дня. А здесь круглые сутки лежат тяжелые маломобильные больные. Единичные хорошо оснащенные медицинские центры в Челябинской области сегодня имеются, но скорость эскадры определяется не скоростью флагмана, а скоростью самого тихоходного корабля. Многие хорошие специалисты сегодня вынуждены уходить из российских государственных больниц, не видя перед собой реальных перспектив.

 - Это связано с тяжелыми условиями труда и низкой заработной платой?

 - Не только. Заработную плату врачам, среднему и младшему медперсоналу в последнее время немного прибавили. Главное – это огромная ответственность и низкая юридическая защищенность врача, который боится суда, штрафа, наказания, а потому старается избегать сложных и рискованных, но жизненно необходимых операций. Никогда ни один нормальный врач не хочет причинить вреда больному, но от врачебных ошибок и сложного течения болезни никто не застрахован. И чем сложнее операция, тем больше вероятность развития серьезных осложнений. Хирург ставит диагноз, определяет показания к операции, выполняет ее, ведет послеоперационный период. Есть болезни, при которых показания к операции как-то юридически определены, а есть болезни, для которых этих стандартов пока нет. В результате врачи и больница не застрахованы от длительных судебных тяжб с больными и их родственниками. Более семи лет назад я  прооперировал молодую женщину, имевшую проблемы с печенью, но случились осложнения. Не хирургические. Не все в порядке стало с нервной системой и с эндокринологическим статусом. Тяжелейший послеоперационный период. В конечном итоге больная поправилась, вышла замуж , выносила беременность,  родила, после чего предъявила больнице иск в три миллиона!!! рублей за якобы неправильно проведенное лечение. Многочисленные суды не могли негативно не отразиться на мне как на враче, хирурге и просто живом человеке, я ведь не из железа сделан. В другой раз я прооперировал молодую пациентку с опухолью печени, с тяжелой врожденной эндокринологической патологией. Тяжелый получился послеоперационный период и компенсация основного заболевания — 6 месяцев реанимации. Она была выписана . Но все эти полгода ее мать звонила мне домой по телефону: «Ну как вы себя чувствуете, Доктор Смерть?», грозила моей жене облить ее кислотой, чтобы та знала, какие страдания испытывает её дочь, обещала расправиться с врачами реанимации.  А сейчас идут суды. Как можно нормально работать в такой обстановке? Да, врачи не все идеальны. Они — продукт нашего общества. Но добросовестные врачи сегодня нуждаются в защите. Для многих пациентов суды с медиками уже становятся инструментом получения денег. Невозможно эффективно лечиться у врача, скованного страхом. Проблему могло бы решить страхование медицинской ответственности. Да и хорошо бы избавить медиков от массы ненужных "бумаг", которые никак не влияют на лечебный процесс.

 - Как начиналась ваша медицинская карьера и почему вы до сих пор остаетесь в профессии?

 - Во время войны моя мама, окончившая Московский институт философии, литературы и искусства, была медицинской сестрой, работала в военном госпитале под Сталинградом, но сам я сначала врачом быть не собирался, мне хотелось работать милиционером. Тем не менее,  в 1972 году я  с отличием закончил Челябинский медицинский институт, до 1975 года работал врачом-хирургом медсанчасти Челябинского тракторного завода. С 1975 по 1978 год – очный аспирант кафедры госпитальной хирургии Челябинского мединститута, а с 1978 по 1987 годы – ассистент этой же кафедры. Учился у профессора, известного кардиохирурга Юрия Малышева. В 1978 году защитил кандидатскую диссертацию, в которой экспериментально разработал новый хирургический способ стимуляции регенерации при хронических гепатитах и циррозах печени. В 1982 году выступил инициатором создания областного гепатологического центра.  Нами были разработаны оригинальные способы стимуляции регенерации печени при хроническом гепатите и циррозе и другие методики лечения больных с болезнями печени и поджелудочной железы. Уже здесь  , в продолжении темы стимуляции регенерации ,наработан положительный опыт трансплантации фетальных тканей, стволовых клеток при хроническом гепатите и циррозе. К сожалению, в силу ряда причин, это перспективное направление  у нас сейчас свернуто. В 1987 году защитил докторскую диссертацию, избирался на должность заведующего кафедрой хирургических болезней № 1 Запорожского мединститута, получил звание профессора и высшую квалификационную категорию. После распада СССР вернулся на Родину и продолжаю лечить людей и по, возможности,учить молодых коллег. Свою работу я люблю, но  не понимаю сути проводимых в медицине реформ. И в жизни и в хирургии нельзя выдавать желаемое за действительное. Необходимо называть вещи своими именами, иначе больной погибнет. То, что сегодня происходит в отечественной медицине направлено скорее на масштабное освоение средств, нежели на реальную помощь больным и врачам. Придуманные чиновниками минсоцздрава стандарты лечения и системы штрафов больниц не имеют ничего общего с реальной действительностью. Декларируемая борьба с коррупцией в медицине, за редкими исключениями типа челябинского медицинского дела, фактически сводится лишь к борьбе с мелким взяточничеством. Реальная коррупция страшна слиянием капитала с властью.

 - Что же остается делать?

 - Народ имеет ту власть, которую заслуживает. Почему Моисей 40 лет водил иудеев по пустыне, а не сразу привел их на землю обетованную? Он хотел вытравить из людей психологию рабов. В России никогда не будет хорошего царя. Богопомазанного мы в свое время предали. И за это платим до сих пор. Необходимо возрождать корни христианской нравственности в себе. Не на словах, а на деле, и не революцией, не общенациональными фронтами, а повседневной честной работой на благо людей. И тут я не могу не поблагодарить за добросовестный и самоотверженный труд весь персонал нашего хирургического отделения, который в нынешних крайне сложных, порой невыносимых условиях, продолжает честно исполнять свой гражданский и профессиональный долг, оказывая помощь больным, люди – это самой ценное, что есть сегодня в нашей медицине.

 

---

источник :  uralpress.ru

вернуться в раздел новостей