В октябре 2012 года вице-премьер РФ Ольга Голодец заявила: при российских больницах нужно создавать попечительские советы. С тех пор прошло ровно два года, но процесс идет крайне медленно. Похоже, что российская медицина пока еще совсем не готова к общественному контролю.
Члены попечительского совета Морозовской больницы (Саша Сутормина, Юлия Басова, Карина Лазарева) и супруга посла Франции мадам де Глиниасти на Празднике Морозовской розы в Посольстве Франции, 2013. Фотограф: Наталья Глебкина
В административном здании Морозовской детской больницы обычное рабочее утро. Две девушки — Саша Сутормина и Яна Фриас — буднично кивают на входе охраннику и идут прямиком к кабинету главврача. Они не сотрудницы больницы и не родители пациентов, а представители довольно нового для больницы органа — попечительского совета. В стенах «Морозовки» они явно чувствуют себя как дома.
Отношения попсовета и больницы пока что складываются на удивление конструктивно, и Саша Сутормина видит в этом счастливое совпадение многих факторов. «В 2011 году в больницу пришел новый главврач. Тогда же был создан попечительский совет, и с самого начала велась очень плотная работа администрации и попечителей, — рассказывает она. — Плюс сложился очень хороший состав совета».
По ее словам, почти у всех членов попечительского совета есть личные истории, связанные с Морозовской больницей. А председатель попсовета Юлия Басова — это «человек, у которого большой опыт в бизнесе и высокий уровень эмпатии, понимания того, что нужно делать». Кроме того, в московском Департаменте здравоохранения было принято решение: «Морозовку» необходимо активно восстанавливать.
Саша и Яна заходят в кабинет главврача и садятся за большой переговорный стол, пока сам главврач решает рабочие вопросы с другими людьми. Они перечисляют проекты, которые украсили «Морозовку» благодаря работе попечительского совета: в одно из отделений бесплатно поставили стеллажи с книгами, другому отделению американская компания подарит красивые шкафчики. В рамках акции «Веселый коридор» волонтеры-художники уже не первый год расписывают стены по всей больнице. А в феврале 2014-го завершился и вовсе знаковый проект — «Арт-прививка»: художница Марина Звягинцева собрала около десятка художников, и вместе они превратили поликлинику при Морозовской больнице в игровое пространство с интерактивными инсталляциями. Деньги на этот проект — около 400 тысяч рублей — выделил из своего благотворительного фонда один из членов попечительского совета.
Внутреннее дело
Идею о том, что при российских медицинских учреждениях нужно создавать попечительские советы, активно продвигает зампред российского правительства Ольга Голодец. В 2011 году она еще работала в правительстве Москвы, поэтому попсовет Морозовской больницы (больницы городской, подотчетной московскому Департаменту здравоохранения) создавался при ее непосредственном участии. В 2012 году, когда Голодец стала вице-премьером Российской Федерации по социальным вопросам, об этом социальном институте заговорили на федеральном уровне.
Как раз в то время был создан специальный орган — Совет при Правительстве РФ по вопросам попечительства в социальной сфере. Возглавила его сама же Голодец, а ее заместителем стала председатель попсовета «Морозовки» Юлия Басова. Уже на первом заседании 10 октября 2012 года было объявлено, что в течение трех месяцев попечительские советы должны быть созданы при десяти медицинских учреждениях федерального подчинения (подведомственных Минздраву, Федеральному медико-биологическому агентству или Российской академии медицинских наук). Всего в России таких больниц 88, и ожидалось, что со временем попечительские советы появятся в каждой из них.
Но сегодня, спустя два года после того заседания, видно: процесс очень сильно буксует. Из десяти медучреждений, о которых шла речь (среди них — РОНЦ им. Н. Н. Блохина, Институт хирургии им. А. В. Вишневского, полный список есть на сайте Правительства), попечительские советы созданы только в половине. Да и там в основном формально. Журналистские запросы о попсоветах приводят представителей большей части этих больниц в совершенную растерянность. Кто-то вообще никогда не слышал ни о каких попечительских советах, кто-то недоумевает, зачем писать о таком скучном вопросе в СМИ; где-то говорят: попсовет у нас есть, но информация о нем «совсем не представляет журналистской ценности», а где-то после долгих колебаний и вовсе отвечают: попечительский совет — это наше внутреннее дело, и мы не станем никому о нем рассказывать!
Буксует и законодательная сторона вопроса. Как объясняют в Минздраве, сегодня возможность создания попечительских советов при медорганизациях не предусмотрена ни в одном из действующих законов. Правовой статус тех советов, которые уже созданы, не определен, поэтому «в их деятельности и функциях нет единообразия».
Сейчас Минздрав совместно с Минтруда разрабатывает проект Федерального закона «О внесении изменений в Федеральный закон “Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации” в части создания попечительских советов в медицинских организациях». Когда будет готов, а тем более — принят этот законопроект, пока непонятно.
Работа на досуге
Казалось бы, попечительский совет — это замечательный орган. Во всяком случае такое ощущение возникает, когда сидишь в кабинете главврача Морозовской больницы. Сам главврач Игорь Колтунов отзывается о попсовете исключительно позитивно: «Мы прекрасно работаем». Совет не только инициирует веселые арт-проекты, но и помогает решать конкретные сложные вопросы — например, связанные со строительством нового здания больницы.
«Благодаря попечительскому совету мы сделали землеотвод для нового корпуса, согласовали с энергетическими компаниями-монополистами техусловия и мощности для него, — говорит Колтунов. — При непосредственном и активном участии членов попечительского совета на строительство нового здания средства выделялись как из муниципального, так и из федерального бюджета. Это очень важно для нашей больницы».
Многие вопросы решаются благодаря тому, что у одного или другого члена попсовета есть опыт и связи в конкретной области. Так, Юлия Басова — руководитель энергетической компании «Квадра», и энергетические техусловия для строящегося нового здания больницы были получены при ее участии. «А у меня, например, 1500 друзей на “Фейсбуке”, — говорит Саша Сутормина, — и, когда я или кто-то еще из попсовета пишем в соцсетях о том, что мы делаем в больнице, то многие откликаются и тоже хотят подключиться».
Две основные функции попечительских советов — помогать развитию больницы и осуществлять общественный контроль за всем, что в ней происходит, в том числе за расходованием средств и качеством лечения. Но если с пользой от первой функции все понятно, то вторая многим главным врачам может не нравиться. Не сразу с этим все наладилось и в «Морозовке».
«У Игоря Ефимовича всегда было понимание, что он должен давать нам много информации, но сначала была некоторая настороженность, — рассказывает Саша Сутормина. — Только потом, когда мы стали получать результаты и начали улучшаться финансовые показатели — во многом благодаря его огромной работе, а во многом благодаря отслеживанию того, чего не видит человек изнутри, — он стал более позитивно настроен». И теперь, если складывается какая-то спорная ситуация, он часто сам обращается за советом.
Получается, что члены попечительского совета выполняют для больницы ту работу, на которую у сотрудников медучреждения не хватает сил, времени или для которой у них недостаточно компетенций. При этом за свою деятельность попечители не получают ни копейки: трудовые отношения между ними и больницей не допускаются, и вся их активность сугубо добровольна.
Тыловая поддержка
В пять часов вечера в коридорах Российской детской клинической больницы (РДКБ) почти никого нет. Но главный врач Николай Ваганов еще на работе, в своем большом кабинете, и готов подробно рассказать про попечительский совет. РДКБ — практически единственная больница из упомянутого выше «правительственного списка», где на вопрос о попсовете не начинают мяться, удивляться или отмалчиваться.
Из разговора, однако, быстро становится понятно, что попечительский совет здесь несколько другого рода, чем в «Морозовке». Он был создан в январе 2013 года, почти сразу после директивы правительства; возглавил его генерал-полковник Виктор Барынькин, а в состав вошли многие известные и высокопоставленные люди. Совет собирается примерно раз в квартал, и главврач, по его словам, на каждом заседании отчитывается перед его членами о состоянии финансов и проверках контрольно-ревизионных органов. Но непосредственного участия в функционировании больницы большинство членов совета, судя по всему, не принимает.
«Попечительский совет — общественно-консультативный орган, — говорит Николай Николаевич. — Все материалы, которые я предоставляю, абсолютно объективны, точно характеризуют деятельность больницы, и у членов попечительского совета не возникало ни одного повода инициировать какую-то дополнительную проверку». Хотя в таком праве главврач им не отказывает.
Николай Ваганов рассчитывает на поддержку совета в сложных ситуациях. В недавнем скандале, вызванном конфликтом с несколькими сотрудникам, некоторые члены попсовета вызвались в случае необходимости оказать юридическую помощь или даже встретиться с министром здравоохранения. «Но Минздрав поддержал все мои действия, и вмешательства членов попсовета не потребовалось», — говорит Николай Николаевич.
Натиск демократии
На Западе попечительские советы в больницах выполняют роль совета директоров, или наблюдательного совета, коммерческой компании. В интересах пациентов они осуществляют стратегическое планирование, контролируют финансовые показатели и обычно могут нанять или уволить директора больницы. Члены некоторых попсоветов даже получают за свою работу деньги. Система эта выстраивалась десятилетиями.
Для России такая форма управления некоммерческими организациями пока непривычна. Идея «разделения властей» многим все еще не кажется естественной. Сейчас речь вовсе не идет об о том, чтобы отдать попечительским советам реальные рычаги управления больницами. Но, даже несмотря на это, сложности при создании советов возникают на всех фронтах.
С одной стороны, руководители медицинских организаций чаще всего не понимают, зачем им нужен попечительский совет. Высказывалось даже мнение, что попсоветы — это «прямое недоверие к руководителю учреждения». «Некоторые боятся впустить попечительские советы, потому что полагают, что они будут навязывать какие-то свои идеи и правила, которые в больнице неприемлемы», — считает секретарь попсовета «Морозовки» Яна Фриас. Не говоря уже о том, что многие руководители не готовы полностью раскрывать финансовую информацию.
С другой стороны, довольно сложно найти людей, которые добровольно отдавали бы свои силы и время на благо социального учреждения. Общественный орган, созданный по инициативе «сверху», неизбежно будет внутренне противоречив. Это осознают и в правительстве: «Надо понимать, что попечительские советы — инструмент гражданского общества. И здесь мало сделать необходимые законодательные условия, нужна и активность самих членов советов, их прямая заинтересованность», — говорят в пресс-службе Ольги Голодец.
Первым в очереди на создание попечительского совета в 2012 году называли РОНЦ им. Н. Н. Блохина. «Количество жалоб на коррупцию, качество лечения там зашкаливает», — сказала тогда Юлия Басова, зампред Совета при Правительстве РФ по вопросам попечительства в социальной сфере. По сведениям пресс-службы Ольги Голодец, сегодня попсовет в РОНЦ «создан, но пока не начал работать в полную силу». Судя по всему, то же самое можно сказать и о многих других попсоветах, информация о которых «не представляет журналистской ценности» или считается «внутренним делом» медучреждения.
Никто не любит получать советы, которых не просили. Потребность в помощи со стороны общества вряд ли может появиться за один день. Пока больницы боятся говорить со СМИ о попечительских советах, странно ожидать от них энтузиазма в отношении общественного контроля.
В правительстве все это понимают, но не отчаиваются. «Мы ожидаем, что в ближайший год попечительские советы станут реальным инструментом влияния на процессы в медицинских учреждениях», — докладывает пресс-служба Ольги Голодец.
