«Ребята... Знаете, похоже, мы спасли больницу. Пока не видела никаких бумаг и приказов, но... Наши уведомления об увольнении сегодня отменены. Продолжаем работать. Отдел кадров ГКБ №24 готовит трудовые книжки сотрудников ГКБ №11 для возвращения в нашу клинику, в связи с отсоединением от ГКБ №24». Такой пост опубликовала в Фейсбуке эндокринолог ГКБ №11 Ольги Демичева. Врач рассказала Медновостям, как спасали «мятежную» 11-ю.
Ольга Юрьевна, вы верите, что очередное решение о судьбе больницы окончательное и уже не изменится?
Пока я не увижу документа департамента о создании на базе нашей больницы Центра паллиативной медицины, я ничему не верю. Слишком часто нас обманывали. Нужна бумажка. Не просто бумажка – броня. Но конечно, мы надеемся на лучшее. Мы продолжаем работать, выданные мне и моим коллегам уведомления об увольнении с 1 декабря отменены. Нам объявили об отсоединении от 24-й больницы, филиалом которой мы были последнее время, и о создании у нас Центра паллиативной медицины – это именно то, о чем мы просили еще год назад. И это такая маленькая наша победа.
Почему хотели закрыть вашу больницу?
Вы это поймете, если наложите на карту Москвы те больницы, которые должны быть ликвидированы по плану оптимизации, и оцените стоимость земли на тех участках, где эти больницы расположены. Завтра это будут опустошенные здания на дорогой столичной земле, которые попросту пойдут с молотка. На примере 63-й больницы (отданной в концессию частной клинике – МедНовости) мы с самого начала понимали, чем грозит объединение больниц. А после того, как у нас рухнула в три раза зарплата, и мы почувствовали себя изгоями относительно прежнего нашего статуса и возможностей, мы поняли, что больницу-«падчерицу» готовят к уничтожению.
Власти говорили о неэффективности больницы…
Конечно наша больница «неэффективная»: платных пациентов у нас нет, хирургии нет, МРТ, хоть и обещали, не поставили. МЭСы (медико-экономические стандарты) по болезням наших пациентов дешевые, а лекарства дорогие, из-за чего по ОМС еле удается концы с концами сводить. Ну кому они нужна, эта 11-я? «Маленькая захудалая больничка», и больные-то у нее все – неизлечимые хроники: у кого рассеянный склероз, у кого онкозаболевание в последней стадии, у кого сердечная болезнь неизлечимая, у кого легкие отказывают. Работать эти люди уже никогда не смогут. Но вот только у них есть молодые родственники, которые будут жить в этой стране, рожать здесь детей, развивать науку. А еще нас называли монополистами. По словам Печатникова, «в ГКБ№ 11 монополизировали безосновательно право на лечение рассеянного склероза», а «врачи используют пациентов, чтобы сохранить монополию на лечение этого заболевания».
А теперь серьезно. В 1998 году на базе нашей больницы был организован Московский городской центр рассеянного склероза. Центр включал в себя в себя отделение неврологии на 50 коек для больных, страдающих рассеянным склерозом с поражением спинного мозга и нарушением функции тазовых органов, дневным стационаром на 10 коек, мультидисциплинарной консультативно-поликлинической службой, в штате которой работали специалисты с уникальным опытом: нейроофтальмолог, нейроуролог, нейропсихолог, психотерапевт. И это лишь одно из наших подразделений!
Но год назад коллектив больницы сам обращался в департамент с предложениями о реорганизации?
Это был план организации паллиативной помощи и реабилитации для больных с инвалидизирующими неврологическими, онкологическими, сердечно-сосудистыми и пульмонологическими заболеваниями, которым не показаны высокотехнологические методы лечения. Наши доктора и сотрудники базировавшихся в больнице кафедр подготовили предложения о развитии неврологического комплекса и онкологического отделения паллиативного лечения, а также о создании амбулаторного звена с выездной службой по принципу «стационар на дому». Вот такие были перспективы. Но они никого не заинтересовали. Больницу решено было закрыть. Из нее вывезли оборудование и мебель. Часть пациентов перевели в 24-ю больницу, где ничего не приспособлено для больных с нарушениями двигательных функций. Кто объяснит вразумительно, зачем были нужны эти издевательства над нашими пациентами?
И вы начали сопротивляться?
Да. И делали это цивилизованными методами. Обращались во все возможные инстанции. Выходили только на санкционированные митинги. Вместе с нами были и пациенты, много лет наблюдающиеся в нашем центре рассеянного склероза. При этом, в одном из СМИ написали, что в инвалидных колясках были никакие не больные, а статисты, которые туда посажены, чтобы «надавить на жалость».
Перелом наступил после того, как на ситуацию в Москве обратил внимание президент?
Видимо, да. Теперь, когда 11-я больница разграблена и структурно нарушена, а многие сотрудники из-за рухнувших зарплат уволились еще раньшеполучения уведомлений о сокращении, у нас вновь появилась надежда. На встречу с коллективом больницы приехали руководитель департамента здравоохранения Хрипун, замминистра здравоохранения Яковлева, Общественная Палата почти в полном составе. Обещаний было дано много, но уже на следующий день к нам приехали сразу несколько городских инспекций для оценки состояния здания, ремонт в котором был совсем недавно.
Кстати, во время собрания, когда профсоюзные чины заговорили о выплатах уволенным врачам из городского бюджета, кто-то из наших сотрудников выкрикнул: «Готовы отдать все эти выплаты на восстановление нашей 11-й больницы!». И в зале раздались одобрительный гул и аплодисменты.
Почему вы так категорично настроены против предложения властей о компенсациях?
Потому, что когда выплачиваются деньги больше, чем положено по трудовому законодательству, это больше похоже на подкуп. Конечно, большинству из нас очень нужны деньги. И я при зарплате в 20 тысяч рублей работаю каждый день по 18 часов, чтобы не жить впроголодь. Но если мы получим это пособие и замолчим, то что будет с нашими клиниками, со сложившимися командами профессионалов? И что будет с нашими пациентами? Нам предлагают не 500 тысяч рублей, а 30 серебреников. И это страшно.
Ирина Резник
источник : medportal.ru
