– Вот такой у нас "ручной" ребёнок. Попеременке круглые сутки мы его укачиваем. Он может отключиться ненадолго, задремать, но сам он не спит, не сидит, – встречает нас мама 2-летнего Никиты Мария Пономарёва.
Квартира на улице Онежской в Екатеринбурге, куда мы пришли, на первый взгляд выглядит как любая квартира, где есть дети. Посреди комнаты стоит детская кроватка, в коридоре коляска, детские стульчики, но нигде нет разбросанных игрушек. Ими некому играть.
Никита – инвалид с тяжёлым поражением центральной нервной системы. В свои два года он жив только благодаря стараниям мамы Марии и бабушки Светланы Борисовны. Папа у малыша тоже есть, но весь в работе. Врачи не дают никаких надежд, сообщая, что "прогноз для жизни неблагоприятный". Никита может умереть от любой инфекции: у него нет иммунитета, ему нельзя ставить прививки, а на реабилитацию его не берут больницы.
Малыш не может сам сидеть – мышцы не развиты, не видит, не глотает и практически не слышит. Но маму и бабушку отличает.
- Он что-то понимает. Знает, когда Маша с ним, а когда я, – рассказала бабушка Никиты Светлана Зиновьева. – Со мной он не будет кушать, только мама его кормит с ложечки, а я укачиваю ночью. Приезжаю к ним каждый день, баюкаю всю ночь – а утром на работу.
За плечами у Светланы Борисовны – год судов с больницей. Пока Мария сидела с ребёнком, бабушка с адвокатом боролись и доказывали, что всё могло быть иначе, если бы врачи были внимательнее.
"Всем девчонкам сделали УЗИ, а мне нет. Сказали, что некогда"
Беременность у Маши была долгожданная и первая. Всё проходило нормально, по плану и без отклонений. В 20-й роддом Маша приехала, когда начались схватки.
– Меня осмотрели, сказали, что впереди праздник, День России, приезжай после. Я приехала повторно. Всем девчонкам сделали УЗИ, а мне нет. Спрашиваю, почему, а врачи отмахиваются. Отвечают, что некогда, – вспоминает Маша.
Это и было главной ошибкой врачей, считает юрист родителей Никиты (сам врач-анестезиолог) Вадим Каратаев. УЗИ плода, которое делается за 5 дней до родов в роддоме в обязательном порядке, могло бы выявить патологию. Если бы врачи заметили, что шея малыша обвита пуповиной, то последствий с асфиксией не было бы.
Вторая ошибка, говорит юрист, это то, что при затяжных родах, какие были у Маши, нужно было изменить тактику в "пользу оперативного родоразрешения".
– 15 июня начались роды. Была слабость родовой деятельности, и предварительный диагноз "крупный плод". Маше для стимуляции врач Худорожкова назначила препарат "окситоцин". Как потом выяснилось, это было лишним, – рассказал юрист. – В карточке ещё появилась надпись, что была проведена эпизиотомия (хирургическое рассечение промежности. – Прим. ред.). Но все экспертизы нам подтвердили, что этого не было: нет следов. Да и сама Маша это не чувствовала, хотя была в сознании.
В документе сказано, что малыш родился с тугим двукратным обвитием пуповины.
Из-за двойного обвития пуповины вокруг шеи Никитка родился бледно-синим и не закричал. 5 минут ребёнку хватило, чтобы получить асфиксию. УЗИ помогло бы заметить пуповину на шее младенца. Врачи настаивали, что так произошло во время родов.
– Но раз УЗИ не было – это не доказано. У Никиты, когда он родился, из всех обычных проявлений жизнедеятельности новорожденного имело место только сердцебиение 140 ударов в минуту – и всё. Ни мышечного тонуса, ни крика, ни физиологического розового цвета кожи не было. По принятой оценке – 2 балла по шкале Апгар из 10 возможных. Мышцы не держали, и он был в коме. Его перевели в реанимацию на аппарат ИВЛ, где он пробыл 8 дней. Потом его перегоспитализировали в 11-ю больницу, потому что было подозрение на инфекцию. Потом перевезли в Областную больницу. Нейрохирурги отказались оперировать, потому что прогноз для жизни неблагоприятный. И отдали ребёнка родителям, – пояснил Вадим Каратаев.
Бабушка показывает карточку внука, где расписаны все диагнозы.
А дальше мама с бабушкой с нуля учились обращаться с ребёнком, который никогда не скажет "Мама". Они не знали, как нужно кормить его через зонд (завести трубку через нос и попасть в пищевод) и что делать при судорожных приступах. Совсем недавно мама научила Никитку есть с ложечки сладкое пюре и детскую смесь. Но в свои 2 года и 1 месяц он весит всего 8 килограммов. Остаётся надежда, что Никита сможет двигать хотя бы руками. Тогда он сможет передвигаться на инвалидной коляске.
– Ребёнок пережил острую гипоксию, не умер. У него необратимое поражение коры головного мозга. У него спастическое состояние всех 4 конечностей – если потрогать руки и ноги, они деревянные. Он весь зажат, голову не держит, на стопы не встаёт. Чуда произойти не может. Родителям остаётся только поддерживать его жизнь, – говорит Вадим Каратаев. – Сейчас у него развитие месяца на три.
"Неделю не говорили, что ребёнок останется инвалидом"
Бабушка, вспоминая день родов – 15 июня 2013 года – не может сдержать слёз. Тогда врачи отводили глаза и неделю не говорили, что с ребёнком – ни ей, ни Маше.
– В один из моих приходов ко мне выходит Маша радостная и говорит: "Мне вылечили ребёнка". Может, медики гуманно поступили, сказав только, что Никита дышит самостоятельно, но скрыв всё остальное, – говорит бабушка Светлана Борисовна. – Нам дали беспомощного ребёнка и не показали, как с ним обращаться: как кормить, как лекарство вливать. Нас выписали умирать.
Врачи делали прогноз, что ребёнок проживёт с такими диагнозами максимум полгода…С Никитой маме приходится быть либо дома, либо в больнице, а на улицу с ним не выйти (в коляске он не сидит). Любая инфекция для такого малыша может оказаться смертельной. За этот год он трижды переболел пневмониями. Последний раз – двусторонней.
Год прошёл в судах
Чтобы доказать врачебную ошибку, у семьи Пономарёвых ушёл год. Медицинское заключение делали в Казани, чтобы эксперты изучили всё беспристрастно. Эксперты доказали, что не было этой самой эпизиотомии. Да и она бы не помогла при таком случае. Врачи, написав это в карточке, хотели, по мнению адвоката, облегчить свою участь.
– Ответчики на суде утверждали, что Мария вела асоциальный образ жизни. Напирали на то, что её во время беременности кусала собака, а сама молодая мама курила в начале срока, – поясняет адвокат. – Она действительно честно им рассказала, что бросила вредную привычку, как только узнала о беременности. Это всё не повлияло бы на положение. Роды были предоставлены естественному ходу событий. Так быть не должно.
Решение суда.
Отметим, хотя с прошлого года по решению Управления здравоохранения роддом уже не относится к ЦГБ N 20, главным ответчиком всё равно была эта больница.
– 29 июля было вынесено решение. Исковые требования были удовлетворены частично. Взыскано с больницы в пользу Никиты Пономарёва 1 миллион рублей, в пользу Марии – 800 тысяч, расходы на лечение 11 236 рублей. В пользу отца – 400 тысяч рублей, в пользу бабушки – 200 тысяч рублей. Плюс судебные расходы 88 266 рублей. Решение ещё не обжаловалось. Вступит в силу не раньше 1 сентября, – рассказал Е1.RU начальник отдела делопроизводства Чкаловского районного суда Сергей Гусев.
В итоге получилась сумма около 2,5 миллиона рублей. Изначально семья требовала по 2 миллиона рублей каждому.
– Впереди компенсация имущественного вреда и новый иск. На реабилитацию ребёнка уходит много средств. Это будем делать, как только решение суда вступит в силу. Подобный случай был в Питере. Тогда семья отсудила 15 миллионов рублей. У нас пока судьи сумму занижают, – считает адвокат.
Семья не стала обращаться в следственные органы, а сейчас уже прошли все сроки, когда виновных можно было привлечь к ответственности. Вся надежда осталась на прокуратуру.
В ГКБ N 20 от официальных комментариев отказались, уточнив, что ещё не получали решение суда.
– Но с доводами в иске мы не согласны. Когда будет на руках решение, будем его обжаловать, – заявили в 20-й больнице.
А пока Мария всеми силами борется за жизнь своего ребёнка. Но надежда услышать слово "мама" у неё есть: сейчас она вновь ждёт малыша.
– УЗИ показало, что это будет мальчик. Но наблюдаюсь теперь только в платных клиниках, а роды будут в перинатальном центре, – говорит Мария.
Фото, видео: Анастасия Москвина
источник : www.e1.ru