Якобы педиатр просто не смог распознать страшный диагноз — глиосаркому. Заболевание неизлечимое, но тем не менее мальчику могли продлить жизнь, если бы результаты УЗИ, которые сделали в 3 месяца, интерпретировали правильно. Маленький Максим Веденеев скончался в конце сентября, когда его в тяжелом состоянии доставили в больницу. Александра Ли продолжит.
Екатерина Веденеева: «Я из поликлиники вообще не выходила. Бегала туда постоянно. Один раз меня, вообще, психованной мамашкой назвали, которая "бегает, создает очереди со здоровым ребёнком". Это было буквально за три недели до его смерти».
Ей всего 23, а она уже испытала страшное горе — похоронила собственного сына. Молодую мать, у которой, кстати, уже есть первенец, старшая дочь, насторожила голова двухмесячного малыша. Она увеличивалась в объёме день ото дня. На последних фотографиях это особенно заметно. Участковый педиатр успокаивал: «внутричерепное давление», «скопилась мозговая жидкость». С тревогой и надеждой, что врачи всё же помогут, Екатерина шла в поликлинику вновь и вновь, но каждый раз беспокойную мать отправляли домой.
Александра Ли, корреспондент: «25 сентября с обычного осмотра детской поликлиники в одну из больниц города был срочно доставлен 5-месячный Максим Веденеев. Голову мальчика буквально разрывало изнутри. Врачи обнаружили гигантскую — это, кстати, формулировка из официального заключения — опухоль. УЗИ, МРТ, врачебный консилиум — диагноз подтвердился: глиосаркома. Принято решение срочно оперировать. Но шансы на выживание при таком течении болезни беспощадно приближались к нулю. Спустя несколько часов мальчик скончался на операционном столе, так и не приходя в сознание».
Глиосаркома — редкое и стремительно развивающееся заболевание. УЗИ головы в обычной поликлинике Максиму, как и всем новорождённым, сделали в 3 месяца: отклонения на нём видны, но не чётко, такова особенность болезни. Поставить диагноз мог невропатолог. Но чтобы попасть к нему в обычной поликлинике, необходимо направление терапевта, а он не забил тревогу.
Светлана Кулёва, руководитель отделения химиотерапии и комбинированного лечения злокачественных опухолей у детей ФГБУ НИИ онкологии им. Н. Н. Петрова Минздрава России, д.мед.наук, профессор: «Увеличение объёмов головы, конечно, должно насторожить участкового педиатра, и, конечно, в этой ситуации нужно отправить ребёночка к неврологу. Тем более, если на УЗИ есть какие-то изменения гипертензивного характера. Но, чем это осложнено: почти все детки при рождении имеют перинатальные энцифилопатии».
Если бы педиатр всё же заметила неладное после первого УЗИ, Максима, скорее всего, оперировали бы, затем направили в лучевое отделение, а после назначили химиотерапию. Даже при таком исходе опухоль излечить невозможно. Но и этой надежды, уверена Екатерина, её лишила участковый врач.
Профильные специалисты утверждают: у обычных педиатров нет так называемой онкологической настороженности. Они попросту не сталкиваются с этими болезнями часто.
О самом враче, которого Екатерина обвиняет в гибели ребенка, многие пациенты отзываются положительно: и обследует внимательно, и советы даёт житейские. Но в день приёма нашу съёмочную группу она так и не приняла — за 15 минут до приезда взяла больничный.
Алексей Волков, зав. детским поликлиническим отделением №3 Фрунзенского района: «Мы изучили медицинскую документацию, в свою очередь, отправили её на экспертизу. Ни о какой врачебной солидарности не может быть речи. Просто есть такое понятие, как презумпция невиновности. Соответственно, дальше будет принято решение, если врачебная ошибка будет установлена».
Катерина уверена: это не просто врачебная ошибка — халатность. И уже подала заявление в полицию. Если обвинение будет доказано в суде, врачу грозит отстранение от работы.
Екатерина Веденеева: «Мне просто обидно, знаете, когда тебя называют сумасшедшей мамочкой, дескать, "У вас абсолютно здоровый ребёнок". И он умирает. Вот этого я не могу простить».
Александра Ли
источник : topspb.tv