Заявления

04.07.2018.

Председателю Следственного комитета РФ
Бастрыкину А.И.

Уважаемый Александр Иванович!

Прошу обратить внимание на дело против Екатерины Конновой, возбужденное следователем Мещанского района, лейтенантом юстиции Ивановым С. А., по ст. по ч.1 статьи 228.1 УК РФ.

Основанием для возбуждения дела послужила продажа гр. Конновой остатков лекарства диазепам в микроклизмах, содержащего психотропное вещество и предназначенные ее сыну Арсению, больному эпилепсией.

Вот, что пишет об этом у себя в Фейсбуке Заместитель директора детского хосписа «Дом с маяком» Лидия Мониава:
«Арсению 6 лет, у него в животе трубка, в шее трубка, а еще у него жуткие судороги, по много раз в день, каждый день. Во всем мире судороги у детей с эпилепсией лечат диазепамом в микроклизме. Так во время судорог препарат быстрее действует. В России диазепам в микроклизмах не зарегистрирован. Большинство родителей детей с эпилепсией вынуждены покупать клизмы с диазепамом за границей или через перекупщиков на форумах.

Катя Коннова, мама Арсения, в группе вконтакте купила эти микроклизмы. 20 штук, по 1000 р за штуку. Т.к. судороги у Арсения каждый день, никаких денег не напасешься. Мы в хосписе рекомендовали получить через поликлинику бесплатно диазепам в ампулах и пользоваться им. Мама так и сделала. 5 клизм, которые у нее остались, решила на том же форуме перепродать другим родителям детей с эпилепсией, чтобы вернуть хотя бы часть денег. Потому что денег у них в семье вообще нет - Катя одна без мужа воспитывает двух несовершеннолетних детей, за Арсением нужен круглосуточный уход, работать она не успевает, папы нет, для Арсения постоянно надо покупать лекарства, подгузники и тп, а еще и другой ребенок-подросток в семье. Сложно приходится» .

Информация о том. что диазепам в России не зарегистрирован в форме микроклизм подтверждается в Государственном реестре лекарственных средств .

Факт того, что препарат в форме микроклизм действует быстрее, что лучше для здоровья ребенка при острых состояниях, подтверждается должностным лицом хосписа. Легитимным путем решить проблему приобретения лекарства в микроклизмах мама ребенка в этот момент не могла, иначе сама бы лекарство за свои деньги не покупала.
Приобретение данного лекарства с рук, даже в нарушение действующего законодательства об обращении лекарственных средств, следует расценивать, как крайнюю необходимость в данный конкретный момент времени в жизни этой семьи. Состояние крайней необходимости, как Вы знаете, исключает преступность деяния.

Обращает на себя внимание несовершенство законодательства и работы органов власти в части обеспечения необходимыми лекарствами пациентов, в частности, детей. Фактически, созданная система лекарственного обеспечения ставит граждан перед необходимостью совершения уголовных преступлений для спасения жизни близких. Тот факт, что согласно закону в РФ обращаются только зарегистрированные средства, а на регистрацию может подать только производитель или его представитель, лишает государство и его граждан возможности лечиться необходимыми лекарствами. Процедура получения незарегистрированных лекарств очень громоздкая и ставит людей перед непростым выбором, связанным с нарушением закона, как в данном случае, особенно, если речь идет о бесплатном получении незарегистрированных лекарств.

Можем ли мы в этой ситуации обвинять близких для пациентов людей или самих пациентов в том, что они нарушают закон? Если хорошо разобраться, то нормы права, приводящие к ограничениям и заставляющие их нарушать, сами подлежат отмене или изменению, как ограничивающие конституционную норму о праве на медицинскую помощь (ч. 1 ст. 41) и международные нормы права (например, ст. 12 МПЭСКП).

Понятно, что продажу остатков лекарства и его приобретение в интересах ребенка приравнивать нельзя. Однако эти события связаны неразрывно для молодой женщины, у которой двое детей на руках, один из которых тяжело болен, и государство им, опять же, не помогает. Но стоило сделать ей что-то не так – государство тут как тут с угрозой тюремного заключения, с угрозой быстрой смерти Арсения без помощи мамы, с угрозой разрушения семьи и асоциальности для старшего ребенка. Разве это похоже на адекватность наказания и вообще действий?

Эта ситуация должна расцениваться, как сигнал бедствия, как обращение к государству за помощью, а не как повод для преследования.

Несвоевременное пресечение государством незаконных действий продавцов диазепама позволило гр. Конновой приобрести его в состоянии крайней необходимости и создало у нее иллюзию, что так можно, что ничего противозаконного здесь нет, и поэтому она по этой же схеме решила его перепродать, учитывая тяжелую материальную ситуацию в семье. В данном конкретном случае трудно говорить о том. что продажа пяти микроклизм с лекарством в детской дозировке представляет какую-то общественную опасность, которую, к тому же, гр. Коннова должна была сознавать.

На наш взгляд, это следует расценивать, как невиновное причинение вреда по ст. 28 УК РФ - лицо, не осознавало и по обстоятельствам дела не могло осознавать общественной опасности своих действий (бездействия) либо не предвидело возможности наступления общественно опасных последствий и по обстоятельствам дела не должно было или не могло их предвидеть.
На основании изложенного прошу прекратить уголовное преследование Екатерины Конновой.

С уважением,

Президент «Лиги пациентов»,
эксперт РАН, член Экспертного совета при Правительстве РФ

А.В. Саверский